Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособие

Отдельная (десятая) глава статьи посвящена финалу романа – изображению смерти героя. Писарев был убежден: «Не имея возможности показать нам, как живет и действует Базаров, Тургенев показал нам, как он умирает» (597). В этой связи критик обозревает, выражаясь языком современной науки, хронотоп произведения. Эпилог как возможное дополнительное действие (существенная для поэтики Тургенева структурная часть целого) Писареву не интересен, поскольку «описание смерти Базарова составляет лучшее место в романе» (598) и финал решен как изображение «геройской смерти» (600). Для критика, сосредоточенного на собственных политических вопросах жизни, сцена смерти героя представляется решением «важной психологической задачи», смысл которой Писарев рассматривает как «приговор над целым направлением идей» (600). Итогом размышлений критика (одиннадцатая глава) становится утверждение, что Тургенев «дорастает до правильного понимания, до справедливой оценки созданного типа» (601).

Развитием основных положений статьи «Базаров» стала статья «Реалисты» (1864), в которой Писарев заявил о несогласии по ряду вопросов со своими учителями – В.Г. Белинским и Н.А. Добролюбовым. Если в ранних статьях Писарев указывал на В.Г. Белинского как на властителя дум, то уже с начала 1860-х годов он подчеркивал, что не может быть безусловных авторитетов. Писарев неоднократно демонстрировал свои разногласия с Н.А. Добролюбовым: если Добролюбов видел в романе И.А. Гончарова «Обломов» важный факт литературы и времени («Что такое обломовщина?», 1859), Писарев – только образчик «чистого искусства» («Писемский, Тургенев и Гончаров», «Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова», обе – 1861); если первый приветствовал появление тургеневского Инсарова («Когда же придет настоящий день?», 1860), второй отвергал его как «бледную выдумку» («Мыслящий пролетариат», 1865; первоначально под названием «Новый тип»); если для первого Катерина Островского стала «лучом света в темном царстве» (одноименная статья, 1860), то второй не увидел в самоубийстве героини события общественного значения («Мотивы русской драмы», 1864); если Добролюбов восхищался сатирой Салтыкова-Щедрина («Губернские очерки», 1857; «Забитые люди», 1861), Писарев охарактеризовал ее как «цветы невинного юмора» (одноименная статья, 1864).

В статьях «Идеализм Платона», «Схоластика XIX века» (обе – 1861), «Наша университетская наука» (1863) Писарев горячо выступал за просвещение народных масс. Однако эмпиризм самого критика брал верх, и он выступал уже как противник диалектики, определяя ее «манией» к «симметрии»; неоднократно выступал против «гегелистов» («Базаров», 572, и др. статьи) – так Писарев называл основоположника диалектики Г.В.Ф. Гегеля и его последователей, младогегельянцев.

Писарев, а в еще большей степени его коллега, сотрудник библиографического отдела журнала «Русское слово» В.А. Зайцев, искренно «усиливавший» и тем самым утрировавший радикальные взгляды Писарева, заслужили сомнительную репутацию «разрушителей эстетики». В ряде статей («Разрушение эстетики», «Пушкин и Белинский», обе – 1865 и др.) Писарев упрощал «реальную критику», демонстрируя прямолинейность, узость прагматичных позиций, сугубо рационалистическую логику, сводя функции литературы к иллюстрированию действительности. Абсолютизация принципов социологического анализа однобоко гиперболизировала идею общественной необходимости искусства: вместо создания литературных произведений Писарев предлагал писателям заняться популяризацией естественно-научных (действительно, в понимании Писарева, нужных обществу и востребованных им) знаний. Иными словами, художники рассматривались лишь в качестве «полезных» помощников в деле просветительства и пропаганды революционно-демократической идеологии. Критик не считал общественно значимым и, следовательно, важным исследование «ремесла» художников, признавая в художнике только «правильную», с революционно-демократической точки зрения, позицию – без права писателя на субъективную оценку явления.