Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособие

К середине 1830-х годов складываются представления Белинского об общественно-политическом, аналитическом и художественно-эстетическом статусе литературной критики, а также в основном формируется методология анализа произведений искусства. В статье «Стихотворения Владимира Бенедиктова» (1835), поставив вопрос «Что такое критика?», Белинский дал определенный, глубоко продуманный и аргументированный ответ: это

«оценка художественного произведения» (I, 193; курсив мой. – М.Л.). Автор статьи настаивал на том, что в основе оценки произведения должны лежать принципы мировидения, которые выявляют законы искусства; при этом Белинский подчеркивал, что «уже известны многие из … законов» (I, 194). Главным законом произведения названа его «мысль» (позже — пафос), под которой понимается эмоциональное

наполнение художественного целого: «это восторг, радость, грусть, тоска, отчаяние, вопль» (I, 204). Задача историка литературы и критика, подчеркивал Белинский, состоит в обнаружении этой «мысли» (I, 202) и ее идейно-эмоциональной выраженности, поскольку произведение литературы «не рассуждение, не описание, не силлогизм» (I, 204).

Важным этапом на пути становления мировоззрения и методологии Белинского стали его размышления о реализме. Началом его обращения к проблемам объективно-реалистического видения человека и мира и художественно-эстетическим принципам такого отражения жизни стала статья «О русской повести и повестях г. Гоголя» (1835). Белинский писал о «реальной поэзии», о «поэзии жизни действительной». «Отличительный характер» реалистического мировидения, указывал критик, состоит «в верности действительности»; реализм «не пересоздает жизнь, но воспроизводит, воссоздает ее и, как выпуклое стекло, отражает в себе … разнообразные ее явления, выбирая из них те, которые нужны для составления полной, оживленной и единой картины» (I, 145–146, 166–167 и др.). Сам термин «реализм» (лат. realis вещественный, действительный) на русской почве привился позже: А.И. Герцен употребил это слово в связи с пониманием материализма («Письма об изучении природы», 1846); П.В. Анненков в статье «Заметки о русской литературе прошлого года» писал о реализме уже как о литературоведческом понятии (1849, журнал «Современник»); в этом же значении употреблял слово Д.И. Писарев («Базаров», 1862).

В указанной статье развиты представления Белинского о народности: «Жизнь всякого народа проявляется в своих, ей одной свойственных, формах, следовательно, если изображение жизни верно, то и народно» (I, 172). Белинский усилил, укрупнил свои позиции в осознании этой категории: «народность есть не достоинство, а необходимое условие истинно художественного произведения,

если под народностию должно разуметь верность изображения нравов, обычаев и характера того или другого народа, той или иной страны» (I, 172; курсив мой. – М.Л.). Вместе с тем Белинский настаивал на том, что народность не сводима к пониманию в узконациональных рамках; критик развил мысль о том, что истинно народное начало несет в себе общечеловеческий смысл.

Не меньшее значение имеют и представленные в этой статье размышления Белинского о художественности как главном признаке и главной характеристике произведения и о ее значимых критериях. Художественность определена как «простота вымысла, народность, совершенная истина жизни, оригинальность и комическое одушевление, всегда побеждаемое глубоким чувством грусти и уныния» (I, 162); в свете гоголевских повестей художественность связана в сознании автора статьи с лиризмом (I, 183). Подлинным фактом искусства, по Белинскому, произведение становится только тогда, когда достигает художественности: «первый и главный вопрос, предстоящий для разрешения критика, есть — точно ли это произведение изящно, точно ли этот автор поэт?» (I, 163). Критик утверждал: «Из решения этого вопроса сами собою вытекают ответы о характере и важности сочинения» (I, 163). Поэт, в понимании критика, – «высокое и святое слово» (I, 182). Определяющим критерием художественности является умение писателя воссоздать образ обобщающего характера – человеческий тип, когда вместо описания качеств Отелло, Гамлета, Фамусова, Молчалина читатель в дальнейшем называет только их имена. Такое мастерство художника Белинский определяет как «гербовую печать автора» (I, 173).