Русское литературоведение XVIII–XIX веков. Истоки, развитие, формирование методологий: учебное пособие

Однако еще в юности Потебня стал фольклористом-собирателем, в 1863 г. он опубликовал сборник украинских народных песен. Кроме того, он был философом, эстетиком, психологом, этнографом. Основное направление деятельности ученого состояло в исследовании того, как язык формирует мысль. Отсюда интерес к мифу, фольклору и литературе. В монографии «Мысль и язык» (1862) была сформулирована не только теория «внутренней формы слова», но и «внутренней формы искусства», оказавшая серьезное влияние на символистское искусство и теорию символизма А. Белого, Вяч. И. Иванова, В.Я. Брюсова. Среди значимых трудов Потебни – работы «Слово о полку Игореве. Текст и примечания» (1878), «Объяснение малорусских и сродных народных песен» (в 2 томах; 1883, 1887). После смерти ученого была опубликована его статья «Психология поэтического и прозаического мышления» (1910).

Вдова Потебни и его ученики собрали, подготовили к печати и издали две книги – «Из лекций по теории словесности» (1905) и «Из записок по теории словесности» (1905).

В первой книге (лекционном курсе, стенографическая запись которого была в целом проверена самим ученым) центром внимания Потебни, с одной стороны, стала басня – ее поэтика, прежде всего аллегорический (эмблематический) и нравоучительный характер, и происхождение, а также связь жанра басни с пословицей и поговоркой. Другой гранью интересов ученого стала одна из важнейших проблем эстетики и теории литературы – многозначность образа и его природа; материалом исследования были разнообразные литературные источники – «Фауст» И.В. Гёте, «Песня торжествующей любви» и «Клара Милич» И.С. Тургенева, стихотворения М.Ю. Лермонтова и его поэма «Мцыри» и др. Вопросы иносказательности слова и иносказательности образа были рассмотрены сквозь призму поэзии Ф.И. Тютчева, романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин».

Во второй книге, в которой собраны многочисленные не опубликованные при жизни ученого рукописи, представлены, с одной стороны, исследования в области поэтического иносказания – вопросы метафоры, метонимии, синекдохи, гиперболы и др.; материалом исследований Потебни были произведения Н.В. Гоголя («Ревизор», «Невский проспект», «Портрет», «Мертвые души» и др.), роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин», произведения древнерусской литературы («Слово о полку Игореве»), славянские источники и др. Вторую группу трудов составили труды Потебни по проблемам мифа и вопросам его формирования, характера «мифического» (мифологического) мышления и др.; ученый рассмотрел первичные исторические мифы и вторичные календарные мифы и обряды.

Труды Потебни отразили движение науки 2-й половины XIX века, и о нем «в современной филологической науке непременно упоминают, когда говорят <…> о мифологическом, культурно-историческом и сравнительно-историческом направлениях в филологии»[149]. Однако поскольку на протяжении всей своей жизни Потебня занимался проблемами психологии – мышлением, восприятием, усвоением и др., то его ученики Д.Н. Овсянико-Куликовский, А.Г. Горнфельд, В.И. Харциев, Б.А. Лезин и др. способствовали тому, чтобы научную деятельность ученого связали с психологическим направлением в литературоведении. В дальнейшем труды Потебни, и в первую очередь его теории «внутренней формы слова» и «внутренней формы искусства», окажут значительное влияние на развитие идей научно-формальной школы. Хотя некоторые представители ОПОЯЗа полемически открещивались от Потебни[150], объективно они в своих исканиях занимались тем, что Потебня определил как «внутреннюю форму искусства».

Определяя место ученого в науке, Ю.Н. Тынянов в рецензии на книгу Т. Райнова «Александр Афанасьевич Потебня» (1924) писал о «гениальности Потебни», об «огромном значении» его трудов «как в области лингвистики, так и в области теории литературы»: «новые течения в обеих областях не обходят его, а или отправляются от него, или так или иначе определяют свое к нему отношение»[151].

АНАЛИЗ НАУЧНОГО ТВОРЧЕСТВА

В монографии «Мысль и язык» (1862) Потебня исследовал «вопрос об отношении мысли к слову» (17)[152]. Ученый подчеркивал, что в самой мысли существует «многое, не требующее языка»; «как в жизни лица <отдельного человека>, так и в жизни народа должны быть явления, предшествующие языку и следующие за ним» (51, 52). В результате, язык – это «переход от бессознательного к сознательному» (52–53). Развивая эту логику, Потебня обращался к вопросам психологии, поскольку он был убежден, что «нас действительно преследует необходимость искать причины душевных явлений» (56), и рассматривал чувственные восприятия.