Русское масонство. Символы, принципы и ритуалы тайного общества в эпоху Екатерины II и Александра I

Не разбирая вопроса о том, кто был здесь вернее старому преданию, старые или новые масоны, заметим только, что оба эти ритуала несравненно больше позднейших открывают историческую перспективу масонского общества и его старых обычаев. «Подлинный ключ» нередко указывает разницу между прежним и нынешним и отмечает, как известные обряды исполнялись прежде и как исполняются теперь, и здесь, во всяком случае, еще сохранился отпечаток старины, который, естественно, сберегался на своей родной почве гораздо лучше, чем в других странах, где он становился простой заученой формулой. В старом ритуале мы опять находим те же черты, какие видели в «Конституциях» Андерсона: обрядовая беседа мастера с братьями еще носит следы рабочей практики, как в «Конституциях» еще ясен простой характер договора, заключенного между рабочими. В первоначальных формах ритуала сохранилось еще много простого и наивного, что превратилось потом в аффектацию и набор слов. Едва ли сомнительно, что в старых обрядах масонства продолжался народный цеховой обычай, и тайна «братской любви, помощи и верности» придавала ему нравственно-поэтический смысл. Этот смысл терялся больше и больше в позднейшем искусственном масонстве, и прежний наивный обряд превратился наконец в произвольную фантастическую церемонию, где нужно было употреблять всевозможные театральные уловки, чтобы производить действие на новопосвящаемого. Понятно, что если обычаи и символические обряды простых рабочих не могли в новом «масонском» обществе не потерять своей непосредственности, то и масонская «тайна», естественно, должна была получить совсем иной смысл. Новейшее масонство, выдумавшее высшие степени, эксплуатировало эту тайну в самых различных смыслах: или в виде заговора в пользу изгнанных Стюартов, или с рыцарскими (т. е. феодальными, юнкерскими) затеями, или с наклонностями клерикальными, т. е. иезуитско-обскурантными, или, наконец, в виде алхимии и нелепого колдовства. В этих случаях «тайну» знали только изобретатели новых степеней и ближайшие адепты, которым она доверялась; множество других членов ордена томились нетерпеливым стремлением узнать эту тайну, мучились в поисках ее, иногда находили, наконец, какую-нибудь из пошлых подложных «тайн», часто не удовлетворялись ею и начинали искать снова и т. д. Такова была история множества масонов в прошлом столетии. Старые английские ритуалы не знают этой фантастической тайны; здесь тайна является в форме простого секрета между членами цеха, связанными одной работой и одними нравственными правилами и обязательствами: братской любовью, помощью и верностью. Символы тайны – инструменты их ремесла; средства уверяться во взаимном знании тайны – известные слова и приемы, которые поэтому также составляют их тайну. Дальше этого не идет старый английский ритуал; он не дает никаких обещаний раскрывать таинства природы, научать секретам алхимии и магии, философского камня и жизненного элексира, духовидения и т. п.; одним словом, не впадает в ту пошлость, которая наполняет позднейшие ритуалы.

Лекции читаются таким образом[22]:

Мастер. Брат, нет ли чего-нибудь между вами и мною?[23]

Ответ. Есть, достопочтенный.

М. Что же такое брат?

О. Тайна.

М. Какая это тайна, брат?

О. Масонство, каменщичество[24].

М. Итак, вы, я полагаю, масон?

О. Таким меня считают и принимают братья и товарищи[25].

М. Скажите, прошу вас, каким человеком должен быть каменщик?

О. Это должен быть человек, родившийся от свободной женщины.

М. Где вы сначала готовились сделаться масоном?

О. В моем сердце.

М. Где вы готовились потом?

О. В одной комнате подле ложи.

М. Как вы были приготовляемы здесь?

О. Я не был ни раздет ни одет, ни босой ни обутый, с меня снят был всякий металл, я был с завязанными глазами, с веревкой на шее[26]; тогда меня повели к дверям ложи в неподвижно-подвижном положении, под руку с другом, в котором я узнал потом своего брата.

М. Как вы могли знать, что тут была дверь, когда у вас были завязаны глаза?

О. Потому что я нашел сначала задержку, потом вход или допуск.

М. Как получили вы допуск?

О. Тремя сильными ударами.

М. Что вам сказано было изнутри?

О. «Кто там?»

М. И что вы отвечали, брат?

О. «Человек, который желает иметь и просит участия в благах (benefit) этой достопочтенной ложи, посвященной святому Иоанну, как это сделали до меня многие братья и товарищи».

М. Почему вы надеялись получить это участие?

О. Потому что я родился свободным и имею добрую славу.

М. Что сказали вам на это?

О. «Войдите».

М. Как вы вошли и по чем?

О. По острию меча, или копья, или другого военного оружия, которое приставили к моей обнаженной груди.

М. Что сказали вам после этого?

О. Меня спросили, не чувствую ли я чего?

М. Что вы отвечали?

О. «Я чувствую нечто, но видеть не могу ничего».

М. Вы рассказали мне, как вы были приняты; скажите теперь, кто принял вас?

О. Младший надзиратель.

М. Что он сделал с вами?

О. Он передал меня мастеру, который приказал мне стать на колени и получить благо молитвы.