Русское оружие.Из записок генерального конструктора ракетных комплексов

Мы заканчивали свой участок обороны, лето уже близилось к концу, ночи становились темнее и холоднее. Уже явственно слышалась канонада с запада. Приближался фронт. На нашу позицию несколько раз налетали фашистские самолёты. После одного из авиационных налётов мы собрали остатки немецких бомб. В какой-то мере ощущали себя специалистами, ибо с пониманием рассматривали и определяли тип бомбы, по искорёженным осколкам пытались установить степень чувствительности контактного взрывателя, обсуждали схемно-конструктивные особенности боеприпаса. Числа пятого-седьмого сентября в наше расположение приехал офицер и сказал, что поступил приказ вернуть нас в Москву. К концу намеченного дня отъезда мы собрались, построились в колонну, открыли проходы в нами же установленных проволочных заграждениях и пошли по противотанковому рву по направлению к лесу и далее к станции. В это время на наши головы обрушились два несчастья. Пошёл обильный довольно холодный дождь, и одновременно началась артиллерийская дуэль наших и немецких дальнобойных батарей. Нам дали команду остановиться. Так мы и стояли промокшие и продрогшие минут сорок, пока стрельба стихла, и вой снарядов над нами не прекратился. Потом лесом мы шли к станции, иногда останавливались для отдыха. Высоко в небе нередко гудели моторы бомбардировщиков — немецкие самолёты летели на Москву. Кто-то пытался затянуть песню. Но его не поддержали, не было песенного настроя в этот момент у сотен людей, переживающих отступление. Стемнело, и осенний мрак под низкими облаками сгустился, так что не было видно на расстоянии вытянутой руки. Поступила команда положить каждому руку на плечо шедшего впереди. Шли лесом буквально на ощупь. Впрочем, студенческая изобретательность и здесь помогала. На одном из привалов кто-то заметил в траве светлячков. Собрали несколько штук и прикрепили к спинам тех, кто шёл в первых рядах.

Пока мы ждали вагоны на станции, стали свидетелями тяжёлой сцены, которая разыгралась на наших глазах. Раздались крики, и мы увидели, как женщины, сидевшие недалеко от нас со своими маленькими детьми, вдруг сорвались с места. Они все побежали к группе военных с оружием, среди которых стояла молодая женщина. Именно на неё Они внезапно набросились, повалили на землю и начали бить и терзать. Военные, а это, оказалось, были часовые, с большим трудом отбили поваленную женщину. Вскоре прояснилась причина происшедшего. Избитая женщина была предательницей, немецкой шпионкой и была выслежена и поймана на станции. Этим и объяснялась вспышка ярости женщин, столь велика была ненависть к фашистской пособнице.

Мы вернулись в Москву 10 сентября. Внешний вид города почти не изменился. Сколько мы видели и слышали на Десне фашистских бомбардировщиков, рвущихся к столице, но следов разрушений в городе почти не было видно. Значит, хорошо действовала система противовоздушной обороны. И это сказывалось на состоянии духа людей. Помню настрой многих москвичей — достаточно уверенный взгляд на положение вещей, хотя ежедневные сводки говорили, что ситуация становится всё более угрожающей.

Объявили об эвакуации института в Ижевск. Уезжали с Казанского вокзала 20 октября. На мне, как на старосте, лежало немало обязанностей по организации отъезда. Все члены нашей группы были ребята. Но на вокзал с нами вместе пришли наши знакомые — четыре студентки из соседнего Московского энергетического института. В результате неразберихи в их вузе девушки не смогли выехать из Москвы. Наше руководство согласилось включить их в эвакуационный список бауманцев. Их даже поставили на довольствие, и это я расцениваю как важное свидетельство того, что тогда в столь трудное время даже посторонний человек вполне мог рассчитывать на поддержку. В день отъезда, помню, приехал на вокзал с двумя разрешёнными чемоданами, в которых вперемешку лежали книги и немногие личные вещи. Пока бегал, устраивал нашу группу в выделенный вагон, от двух чемоданов остался один То ли украли, то ли он просто затерялся, не ведаю. Впрочем, особенно не переживал. Мысли были устремлены вперёд — как-то мы устроимся на новом месте и на сколько времени?