Русское правоведение: «юридическая чума» на Руси — вылечим

Соответственно, поскольку эксплуатация «человека человеком» в постсоветской РФ не имеет юридического определения, то она не может быть запрещена и законом ни на уровне конституции, ни на уровне федерального законодательства. Ныне в РФ она разрешена — хотя и не по оглашению, а по умолчанию: в данном случае действует юридический принцип — «что не запрещено, то разрешено».

Соответственно это разрешение эксплуатации «человека человеком» объективно влечёт за собой лишение гражданина РФ по умолчанию тех или иных прав и свобод, провозглашаемых в конституции, теми или иными способами, не запрещёнными в прямой форме действующим законодательством. Вопрос только в конкретике: кого конкретно, каких прав и свобод конкретно, какими конкретно способами лишает конституция РФ и сопутствующее ей законодательство, не говоря уж о правоприменительной практике (реально основанной на «привычке к неправовому поведению», прежде всего, представителей самой юридической системы и государственной власти в целом, реализующих принцип «тот прав, у кого больше прав[142]»).

Наряду с исчезновением из текста конституции 1993 г. термина «эксплуатация человека человеком»:

•  в ней появилась конституционная гарантия: «право частной собственности охраняется законом» (ст. 35.1[143]),

•  но при этом исчезло разграничение права собственности на средства производства (термина «средства производства» в ней нет) и права собственности на предметы обеспечения и благоустройства быта личности и семьи, что Конституция СССР 1936 г. относила к личной собственности, на основе обладания которой невозможна эксплуатация «человека человеком» и которая также охранялась законом (ст. 10 Конституции СССР 1936 г.).

Единственный смысл этих «нововведений» — «замазать» вопрос о частной собственности на средства производства коллективного пользования как о средстве осуществления эксплуатации «человека человеком» и «замазать» сам вопрос об эксплуатации «человека человеком», оставив эту проблему вне оглашений, т.е. как бы реально несуществующей[144].

Более того, конституция РФ 1993 г. содержит положения, косвенно защищающие юридически право на эксплуатацию «человека человеком». Так первая фраза ст. 29.2[145]:

«Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду».

— Выражение кем-либо недовольства тем, что он подвергается эксплуатации, естественно вызывает неприятие со стороны тех, кто эту эксплуатацию осуществляет, а также и тех, кто не мыслит своей жизни иначе как в качестве «содержанок» эксплуататоров (это, прежде всего, — должностные лица юридической системы, а также деятели шоу-бизнеса и прочие промыватели мозгов). И потому выражение недовольства наличием эксплуатации «человека человеком», тем более публичное, юридически может быть квалифицировано, как возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной ненависти и вражды: в зависимости от конкретики стечения обстоятельств.

«Межнациональная напряжённость, этническая преступность, нелегальная миграция становятся для некоторых государств нерешаемыми проблемами. Прогрессирующее имущественное расслоение, которое, может быть, было менее рельефным в условиях экономического роста, на фоне кризиса приводит к открытым конфликтам между обеспеченными и бедными людьми. Во многих регионах мира возрождаются вполне, на мой взгляд, экстремистские учения о классовой борьбе[146], происходят уличные беспорядки и террористические акты, а кое-где идут и самые настоящие гражданские войны»[147] — из выступления Д.А.Медведева в бытность его президентом РФ на Мировом политическом форуме в Ярославле 8 сентября 2011 г.

Т.е. наглая ложь об СССР и светлой жизни на Западе, потоками льющаяся из отечественных СМИ с начала перестройки по настоящее время, и создание с её помощью системы угнетения личностного развития с целью последующей эксплуатации «человека человеком» и псевдонаучное обоснование такого общественного устройства с точки зрения юриста Д.А.Медведева (тоже бывшего КПСС-овца) — не экстремизм, а вот учения о том, что классовая борьба в таких обществах неизбежна, это — «экстремизм».

Соответственно всегда найдутся юристы, которые в холопском усердии перед эксплуататорами готовы состряпать дело против неугодных с любым составом преступления, который они смогут притянуть к обстоятельствам: «закон — что дышло: куда повернул — туда и вышло» [148].