Русское родноверие

Из романа в роман Головачев доказывает, что именно в России, оплоте Светлых сил, сегодня решается судьба мира. По словам писателя, «великая возрождающаяся Русь оставалась последним оплотом божественной духовности на Земле. В русском языке и культуре все еще хранились смысловые ключи Гиперборейской Культуры Глубинного Покоя» (Головачев 2007: 241). При этом Светлые силы ассоциируются с возрождающимся славянским язычеством, имеющим свои разветвленные силовые и образовательные структуры. Эти организации действуют параллельно с государственными, но те в той или иной мере затронуты разложением и служат враждебным силам. Примечательно, что волхвами выступают бывшие сотрудники спецназа ГРУ и органов безопасности. Так язычество тесно смыкается с национал-патриотической идеей, приверженцы которой концентрируются именно в силовых ведомствах. При этом язычество выступает в современной форме, где традиционные верования и боги переплетаются с эзотерическими представлениями. Неизменным фоном для разворачивающихся событий служат идея Арктической прародины и воспоминания о предках-гиперборейцах, которые якобы 11 тыс. лет назад двигались с Крайнего Севера на юг, заселяя просторы современной России. Допотопная Гиперборея представлена империей, а ее святыня, могила Спасительницы, «хранительницы славянского Рода», помещается в Архангельской губернии (Головачев 2007: 158, 221–222), т. е. находится недалеко от Кольского п-ова, где сегодня энтузиасты любят искать следы утраченной цивилизации.

Как же автор изображает противоборствующие силы и их активных участников? В романе «Ведич» доказывается, что все руководство страны и основные ведомства, включая органы безопасности, находятся во власти черных магов («конунгов»), «служителей культа Сатаны». Агенты этих магов пользуются высоким влиянием и в православных храмах. Примечательно, что автор противопоставляет русское православие «библейскому христианству». Последнее представляется ему «заразой»: якобы оно подчинило русское православие своей воле и навязало ему чуждые идеи и ритуалы, заставляя верить в «чужого бога». По словам писателя, такая вера не согласуется ни с индоевропейской, ни со славянской культурой, а христианский Бог якобы является Богом социальной несправедливости (Головачев 2007: 21). Православных священников автор показывает слабыми безвольными людьми, неспособными бороться с «мировым злом», но зато поддерживающими связи с преступным миром и создающими всяческие препятствия на пути возрождения славянского язычества. Во всем этом легко узнаются идеологемы современного русского неоязычества, смешивающие воедино идеи русского национализма с остатками советской атеистической пропаганды.

Против враждебных сил выступают «витязи Рода», бывшие бойцы спецназа и работники военной контрразведки, хорошо обученные славянским боевым искусствам. Они связаны с языческой общиной «Родолюбие», имеют языческие имена и стоят «за Русь, за Род, за мир без зла» (Головачев 2007: 19).

В политическом плане писатель ориентируется не на демократическую систему, а на вождя. И события романа «Ведич» развиваются вокруг фигуры отрока Сергия (его языческое имя – Световид), которого волхвы готовят на роль «Объединителя и Светителя Русского Рода», а враги безуспешно пытаются уничтожить.

Автор романа не удерживается от соблазна изобразить на страницах книги и себя самого как популярного писателя-фантаста, «защитника истинной истории славянского рода» и противника «лживых исторических концепций», якобы еще в XVIII в. навязанных россиянам «иноземными учеными». Надо ли удивляться, что к таким «непатриотическим концепциям» писатель относит «норманскую теорию»? В противовес ей он настаивает на том, что Русь напрямую происходит от Гипербореи (Головачев 2007: 49, 158). Сложно сказать, насколько писатель в действительности в это верит. В одном из своих интервью, следуя известной эзотерической фантазии, он изображал далеких предков русских «арктами», обитателями Арктики, и делал их прародителями многих народов Земли. Примечательно, что, дискредитируя историческую науку, он отводил ей место послушной служанки политики. Это давало ему право заявлять о том, что изложенная им версия происхождения человечества была ничуть не хуже какой-либо другой, ибо она… «так же недоказуема» (Бояра 1998а)[50].

Головачев внимательно следит за ходом событий в стране и за рубежом и, если их обсуждение способно послужить идее патриотизма, тут же вводит их в ткань своих произведений. Например, в середине первого десятилетия XXI в. он включил в свой новый роман ссылку на «оранжевые революции» и, разумеется, приписал их деятельности сатанинских сил (Головачев 2007: 71–72). В его книге находит место и конкуренция между различными современными неоязыческими организациями, причем автор не скрывает от читателя своих симпатий и антипатий. Так, «ингливеров» (здесь без труда узнаются инглинги А. Хиневича) он, безусловно, осуждает, а Предиктор (имеется в виду концепция КОБР, с которой мы еще встретимся) поддерживает (Головачев 2007: 152, 265).