Читаем Русское солнце. Сборник рассказов полностью

Русское солнце. Сборник рассказов

"Русское солнце" – сборник рассказов из времен князя Владимира. Рассказы основаны на реальных событиях, но с допустимыми элементами реконструкции. "Первые князья" – поэма о Рюрике, Вещем Олеге, а также князе Игоре, своеобразной "реабилитации" которого посвящена основная часть поэмы. "Красавица и чудовище" – это поэма о встрече византийской принцессы Анны с князем Владимиром.Обложка – кадр тизера фильма "Русское солнце" (все права принадлежат А.Монастырюку).Иллюстрации "Русское солнце" – Олег Карасиер, права на публикацию принадлежат А.Монастырюку.

Алексей Монастырюк

История / Образование и наука18+

Алексей Монастырюк

Русское солнце


Русское солнце

1. Восток и запад

В тот вечер Владимир купал коня в Днепре. За игрой мальчик не расслышал крик дозорного: «ПЕ-ЧЕ-НЕ-ГИ! ЗАКРЫТЬ ВОРОТА!» Смерч мгновенно накрыл город. Накрыл берег. Конь почуял первым, взвился на дыбы. И тут мальчик услышал вой летящих стрел и дикие крики кочевников.

Между тем увидеть его печенеги не могли. Крутизна берега скрывала парня от нападавших. Владимир не растерялся. Он постарался ухватить коня за гриву, но конь взбрыкнул и выскочил из воды на берег. Мальчик следом. Конь задрожал, и стало ясно, что к себе не подпустит. Тогда Владимир схватил уздечку и стегнул коня. Тот сорвался с места и помчался прочь. Мальчик огляделся. Он по-прежнему оставался невидим для врага. Владимир вскарабкался почти до края обрыва, где старые дубы обнажили свои корни. Там, в корнях деревьев, был скрыт тайный спасительный лаз, ведущий в город.

В тот день военный совет в Киеве прошел удручающе. Его состав был как никогда маломощным. Княгиня Ольга и ее внуки-княжичи – дети великого князя Киевского Святослава Ярополк, Олег и Владимир. Князь Святослав воевал далеко в Болгарии, на берегах Дуная. Воевода Претич с частью киевского гарнизона стоял на другом берегу Днепра, но его сил было недостаточно, чтобы снять осаду. Участники военного совета разошлись, так и не найдя путей спасения. Тогда еще теплилась надежда, что Святослав скоро вернется, и враг убежит.



Шли дни, недели. Осажденные страдали от жажды и голода. Святослав не возвращался. Потеряв надежду на спасение, княгиня Ольга сообщила о своем решении сдать город, иначе погибнут все. Единственный шанс на спасение – одновременный удар по врагу с двух сторон: из Киева основным гарнизоном и силами Претича. Но как скоординировать действия? Выбрать день и час для нападения? Кто осмелится пройти сквозь печенежский стан к Претичу?

И тогда Владимир решился на отчаянный поступок. В ту ночь мальчик по тайному ходу в крепостной стене выполз наружу, держа в руке уздечку от коня. Он правильно выбрал этот ход – дальний от берега. Утренний смерч распался на сотню костров. Весь берег был как на ладони. Мальчик побрел между костров к реке. Когда на него обращали внимание, Владимир показывал уздечку и спрашивал на печенежском языке, не видел ли кто его коня. Так он постепенно спустился к реке.

Здесь мальчик нашел лодку и столкнул ее в воду. Сдернув одежду, он бросил ее на дно лодки, а затем вошел в воду и поплыл на другой берег, держась рукой за бортик. С берега могло показаться, что у лодки отвязалась веревка и она пустой плывет по реке.

Отплыв от берега на безопасное расстояние, мальчик влез в лодку, схватил весло и стал им лихорадочно грести, чтобы хоть как-то противостоять сильному течению. Когда дозорные Претича заметили Владимира, мальчик совсем выбился из сил. Прошло некоторое время, прежде чем Владимир смог изложить отчаянный план осажденных.


Утром в намеченное время ладьи воеводы Претича подошли к Киеву, а горожане стали атаковать печенегов со своей стороны. Печенеги приняли Претича за передовой отряд Святослава и, опасаясь гнева знаменитого князя, а также не желая оказаться между двух огней, предложили заключить мир.

В знак перемирия стороны обменялись оружием. Русские – западный мир – подарили оборонительное оружие: щит, меч и кольчугу, печенеги – мир восточный – оружие наступательное: коня, стрелы и саблю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее