Русское сопротивление. Война с антихристом

Их положили в гробы, поставили возле Напольной школы. А затем от школы привезли к Алексеевскому собору, где после торжественного отпевания похоронили в склепе собора.

В 1989 году старая дорога из Алапаевска к месту убийства была заброшена. Я ехал к шахте по новому асфальтированному шоссе. Свернул налево к Верхней Синячихе. И вот уже у места. Редкий лес – сосны и березы. В Коптяковском лесу было больше берез, чем сосен, здесь – наоборот. Много лесных цветов, краснеет крупная земляника. От шоссе к шахте ведет натоптанная тропинка. Шахта давно осыпалась. Яма стала пологой. Можно спуститься вниз, метра на четыре, а дальше все засыпано землей. Кое-где виднеются остатки деревянных конструкций…

После всего увиденного и услышанного в Алапаевске в моем сознании еще сильнее укрепилось убеждение, что за спиной злодеев, совершивших преступление, стоял сам сатана, недаром руководство всей операцией осуществлял сын хасида Сафаров, близкий соратник Свердлова. В изощренном тройном убийстве каждого мученика в шахте под Алапаевском чувствовался особый ритуал, используемый сатанинской сектой хасидов еще с XVIII века. Одно из правил этой изуверской секты гласит: «Христиан нужно убивать трижды по числу ипостасей их Бога».

Направляясь из Алапаевска в Пермь, я проехал по тем местам, с которых начиналась уральская промышленность, создавшая для России мощную военную экономику. В XVIII веке уральские металлургические заводы, в частности, в Невьянске и Нижнем Тагиле, по своему техническому уровню превосходили западные аналоги. В тот же период в маленьких еврейских местечках Малороссии и Белоруссии хасидские сектанты совершали свои страшные кровавые ритуалы, подготавливая своих членов к будущему убийству всех членов русской царской фамилии. В начале XIX века влияние хасидской секты сказалось на идеологии декабристов, а позднее стало доминантой формирования всех революционных партий. В XIX веке в Сибирь было сослано большое количество членов изуверских еврейских сект, прежде всего хасидов. Большая их часть, после окончания сроков, оседала в Сибири и близком к ней экономически развитом Урале. Уже тогда иудейские сектанты делали свои ставки на люмпенскую часть рабочего класса Урала, подталкивая их на грабежи и занимаясь скупкой краденного.

В Перми я встретился с нашими соратниками, которые определили меня на квартиру и свели с людьми, рассказавшими мне немало местных преданий об убийстве великого князя Михаила Александровича. В частности, мне удалось поговорить с родственниками и знакомыми швейцара «Королёвских номеров», в которых провел последние месяцы своей жизни великий князь. Свели меня также с престарелой супружеской парой, которая еще до войны встречалась со священником, лично знакомым с Михаилом Александровичем.

В местных архивах и музеях с помощью соратников мне удалось получить уникальные секретные документы и воспоминания убийц великого князя. В числе первых я прочитал записи из дневника великого князя. Из этих разрозненных сведений постепенно складывалась достаточно полная картина страшного преступления, которое совершилось здесь в июне 1918. Его почерк, методы, состав исполнителей были удивительно похожи на те, с которыми я уже сталкивался в Екатеринбурге и Алапаевске. В Перми жило несколько сотен иудеев, располагавших богатой синагогой. Старожилы рассказывали мне, что после отречения царя евреи составили костяк большевистских организаций и, прежде всего, Чека. Подручными их были бандиты и уголовники.

Разысканные мной документы и показания старожилов свидетельствовали, что в конце 1917–1918 году город оказался под властью матерых убийц и уголовников, близких Якову Свердлову. Бандгруппы из числа выпущенных из тюрем уголовников с мандатами милиции и Чека совершали грабежи, убийства, похищение людей, зверски истязали священников (некоторых зарывали живыми в землю). Каждый из будущих убийц великого князя из числа боевиков тайной большевистской мафии, о которой я уже говорил в предыдущей главе, совершил по крайней мере несколько убийств. Главный исполнитель убийства великого князя Иванченко, сын контрабандиста из еврейского местечка, состоял в шайке «лесных братьев», был начальником по оружию, убийство было его ремеслом, при еврейских большевиках он стал начальником милиции, а затем руководителем Чека. Страшно жестокий был человек, откровенный садист, рассказывали мне старожилы. В 1920-е, уже будучи большим начальником, лично исполнял роль палача, наслаждаясь агонией умирающих людей.

Другой убийца великого князя Марков в своих воспоминаниях описывает свое участие в убийстве по крайней мере трех десятков людей. После февраля 1917 лично убивает монаха и 12 человек обезоруженных полицейских.