Русское Средневековье. Традиционные представления и данные источников

В Смоленской земле «удельные» княжества не закрепились за определенными княжескими линиями, как это было в Черниговской земле. Тем не менее политическое значение Смоленской земли в середине XIII–XIV в. уменьшалось. Уже во второй половине XIII в. смоленские князья признали политическое верховенство великих князей владимирских, а в 30-е годы XIV в. стали вассалами великих князей литовских. В середине и второй половине этого столетия великие князья литовские и владимирские (из московского дома) вели борьбу за влияние на Смоленск. Смоленские князья вынуждены были лавировать между этими силами. В конце концов в 1395 г. великий князь литовский Витовт захватил Смоленск. В 1401 г. власть местных князей была здесь восстановлена, но ненадолго – уже через три года, в 1404 г., Витовт вновь занял Смоленск и на долгое время включил Смоленскую землю в состав Литовского государства.

Ослабление Смоленской земли мало было связано с «ордынским фактором»: она не граничила с владениями Орды и сравнительно мало пострадала от татарских походов (сам Смоленск ни разу не был взят татарами). По-видимому, земля понесла тяжелые демографические потери еще до Батыева нашествия, в результате эпидемии начала 1230-х годов (летописи говорят о 32 тыс. умерших в одном Смоленске). Возможно, сыграл роль также уход части смоленского боярства на юг Руси в ходе борьбы смоленских князей за Киев и Галич в первой трети XIII в.

Территория Переяславского княжества после Батыева нашествия перешла под непосредственное управление Орды, а в 60-е годы XIV в., как и Черниговская земля, была присоединена к Великому княжеству Литовскому.

Полоцкая земля уже накануне Батыева нашествия была значительно ослаблена в результате натиска Литвы и немецких крестоносцев, обосновавшихся с начала XIII столетия в Прибалтике. Окончательно она вошла в состав Великого княжества Литовского в конце XIII – начале XIV в. Тогда же попала под литовскую власть слабая Пинская земля.

Итак, с «отрицательными» факторами, не давшими возможности никакой из южных и западных русских земель стать центром объединения, более или менее ясно. Каковы же были факторы «положительного» порядка, способствовавшие тому, что такой центр появился в Северо-Восточной Руси?

Один из них уже назван выше: именно главные князья Суздальской земли – великие князья владимирские – были признаны монгольскими ханами, присвоившими себе верховную власть над Русью, «старейшими» на всей Руси. Этому могло способствовать то, что в Северо-Восточной Руси во время нашествия Батыя монгольские войска встретили наиболее упорное сопротивление, включая два открытых сражения (у Коломны и на реке Сить). В Южной Руси ничего похожего не было: ее князья вплоть до 1240 г., до похода Батыя на Киев, продолжали междоусобную войну, и сопротивление свелось исключительно к обороне городов (при этом сильнейшие южнорусские князья – Михаил Всеволодич Черниговский и Даниил Романович Волынский – бежали до подхода монгольских войск к их владениям). Возможно, сыграл своеобразную роль и династический фактор.

Ярослав Всеволодич, получивший в 1243 г. от Батыя «старейшинство» на Руси, по родовому счету был старшим в роду Рюриковичей. Только он (и его младшие братья) принадлежал к X колену от легендарного основателя династии (к примеру, упомянутые Михаил Всеволодич и Даниил Романович относились соответственно к XI и XII коленам). На Руси этот фактор давно не играл роли: Рюриковичи уже к XII столетию распались на ряд ветвей и «старейшинством» считались только внутри них. Но у монгольских ханов, потомков Чингисхана, династия была на три века моложе, чем Рюриковичи. У них родовое старейшинство было важным фактором. К 1243 г. «старейшим» («акой») среди Чингизидов стал Батый. Не исключено, что общерусское «старейшинство» Ярослава сыграло роль в его выборе, кого признать главным князем на всей Руси.

Признание в Орде владимирских князей «старейшими» на Руси, разумеется, было далеко не единственной причиной выдвижения Суздальской земли на первую роль. Можно указать целый ряд факторов, способствовавших этому.

Во-первых, фактор чисто экономический: Суздальская земля, в отличие от остальных, была относительно «молодой», ее территория была заселена славянами только в X–XI вв., и здесь сохранялись большие возможности как для внутренней, так и для внешней (в северо-восточном направлении, в Заволжье) колонизации.

Во-вторых, правители Северо-Восточной Руси почти не участвовали в разорительной междоусобной войне, шедшей в Южной Руси в 30-е гг. XIII в. и серьезно ослабившей черниговских, смоленских и волынских князей.

В-третьих, к середине XIII в. князьям суздальской ветви удалось установить контроль над новгородским княжением. Новгород оказывался более выгодным из «общерусских» (не закрепленных в домонгольскую эпоху за какой-либо княжеской ветвью) столов, чем Галич, лежавший на пограничье со степью, занятой теперь татарами, и тем более чем потерявший свое значение Киев[84].