Рутьер

Ну ничего… Как говорил один почти известный украинский президент: «Маемо, що маемо». Пришлось сосредоточиться на поглощении еды и вина, а попутно – на элегантном выдуривании материальных благ у Брунгильды.

– Дама Брунгильда, расскажите мне о вашей псарне. – Мои глаза сами по себе заглянули в декольте великанши.

Ну а куда мне еще смотреть?.. Глаза отказываются повиноваться, сами туда глядят…

Дама прерывисто вздохнула, проследив направление моего взгляда, польщенно зарделась и ответила с грудным придыханием:

– Два… два выводка, вместе с суками, и три пары… кобель-самка… однолетки…

– Что?

Великанша опять вздохнула, дивясь моей непонятливости, и горячо прошептала:

– Фламандские бладхаунды… лучшие во всем Брабанте… Вам, господин барон… от меня… Только устройте так, чтобы ваш дикий скотт оказался на время со мной наедине. Сегодня! Чем быстрее, тем лучше. Молю вас!

А-а-а… Вот она о чем… Нет, ну надо же, такая наглость – своего сеньора в сводники записывать… Какова мадам! Разрыв шаблона, однако. И «маловато будет» за такую деликатную услугу…

– Мулы… – прошептав это, я сотворил каменную рожу.

– Десять! – выдохнула Брунгильда. – Тягловые. Трехлетки. Гнедые.

– И псаря с конюхом в аренду на год… – сделал я очередной ход.

– Только псаря… – прошептала дама и под подозрительным взглядом своей мамаши сосредоточилась на седле барашка.

– Договорились, если добавите три бочонка вот этого вина… – Мой бокал звякнул о кубок Брунгильды.

– Ладно, ваша милость, только отвлеките мою мамашу… – Брунгильда радостно двинула меня по ноге своим бедром, чуть не снеся со стула при этом.

– Чуть позже… – обнадежил я ее.

Обнадежить-то обнадежил, а вот как в реальности оформить свидание, пока не понимаю. Старая мымра бдит, как вахтерша в женской студенческой общаге. Брунгильда попыталась прогуляться – и тут же мамаша оказалась рядом с ней. И ни на шаг не отходит. Дело еще осложняется тем, что великанша хочет непременно уединиться с шотландцем, просто поболтать ее не устраивает. Страсть гложет, видите ли… Задачка, однако…

Тем временем пиршество развивалось по стандартному сценарию. Все уже порядочно поддали, особенно пара почтенных священников. Да и остальные тоже ненамного отстали…

Что же такое придумать? Я покрутил головой и приметил Клауса, своего новоявленного пажа. Парень сидел за столом и с отменным аппетитом обгладывал гусиную ногу…

А что… Пора ему доказывать лояльность своему господину. Заодно и проверочка выйдет.

Встал и, якобы направившись по нужде, поманил за собой паренька.

– Да, ваша милость! – Клаус мигом проглотил кусок и стал по стойке смирно, спрятав гусиную кость в рукав. Недоеденную чуть-чуть…

– Есть дело, очень важное.

– Все что угодно, ваша милость! – твердо отрапортовал бутуз и уставился на меня очень преданными глазами.

Вот. Правильно парень службу понимает. Такое рвение мне уже нравится.

– Мамашу свою отвлеки. Только не сейчас, немного попозже.

– Раз плюнуть, ваша милость! – Паренек, даже не поинтересовавшись, зачем это мне нужно, вымелся во двор дома.

– Стой… – прошипел я ему в спину, но уже было поздно.

Клаус умчался с неимоверной скоростью.

М-да… Ну ладно. Остается только надеяться, что он не подпалит замок… Особое рвение – оно того… особенно когда в голове не очень много мозгов. Да и ладно… посмотрим.

Я вернулся в зал и принялся строить глазки Шарлотте. Та с интересом за мной наблюдала, не предпринимая никаких попыток ответить.

Мамаша ее завела какой-то нудный религиозный разговор со святыми отцами, не переставая зыркать глазами за дочками, и вовлекла меня в него, а Тук совсем поскучнел и вливал в себя кубок за кубком.

Я как бы невзначай прогулялся к нему и предупредил, что скоро будет устроена случка с объектом его вожделения. И чтобы он следил за своей пассией…

Ну и… где этот увалень Клаус? Скучно мне…

– А-а-а… Вор! Убийца! На помощь! Держи его! – Через трапезную вдруг пронесся Клаус и, размахивая ржавой алебардой, умчался куда-то на второй этаж.

За столом мгновенно повисла тишина.

Один из лакеев, впечатлившись, с грохотом уронил поднос с объедками на пол.

Остальные просто недоуменно замерли.

М-да…

Мамаша Гвендолин проводила своего сынка глазами и смущенно заявила мне:

– Ваша милость, не обращайте внимания… Бывает… Перепил, наверное…

После чего как ни в чем не бывало продолжила разговор со священниками.

Еще раз м-да… даже не знаю, что сказать. Кажется, самому пора действовать…

– Дама Гвендолин, не составите ли вы мне компанию? Хочется пройтись на свежем воздухе и обсудить с вами… – Я запнулся, не вполне понимая, что можно мне обсуждать с этой мымрой. – Обсудить…

Пока я лихорадочно соображал, на балконе второго этажа появился Клаус и, ехидно посматривая на свою мамашу, подбросил в руке увесистый мешочек.

– Клаус! – Мамаша мгновенно забыла все и всех, вперилась взглядом в своего сынка, а потом, торопливо извинившись, рванула к нему по лестнице.

Вот как бы и все… Ха… А изобретательный малыш! Препятствия устранены… по крайней мере, на время.