Рутинер

Из казармы выдвинулись в самой обычной карете с дверцами без гербов и эмблем, правил которой возница в цивильном платье. И столь же неприметный катил следом фургон с парусиновым тентом; туда, будто селедки в бочку, набилась дюжина жандармов, вооруженных короткоствольными пистолями и палашами, в кирасах и шлемах. А вот мы ехали в несравненно более комфортных условиях: по три человека на лавке. На одной со мной и Микаэлем расположился следователь Кабинета бдительности, на противоположной — с его коллегой и капитаном Колингертом соседствовала сеньорита лет двадцати в скромном темно-синем платье, чьи рыжие волосы были собраны сеткой мелкого речного жемчуга, а на одном из пальцев блестел перстень истинного мага — золотой, с янтарной накладкой герба столичного университета.

Острое лисье личико показалось знакомым, и я припомнил, что именно эта сеньорита присутствовала на моем допросе на постоялом дворе при почтовой станции Стожьена. Лаура! Ее звали Лаура.

Ехали молча. Просто тряслись на неровной мостовой и выжидающе посматривали друг на друга, но рта так никто не раскрыл. Все же между нашими ведомствами никогда не было большой любви, да и дружили мы исключительно против кого-нибудь третьего.

Представительство Торгового дома Келен-Басалар владело двухэтажным каменным особняком на северной окраине города. Серое и неказистое, при этом весьма основательное и крепкое на вид строение вытянулось вдоль тихого и спокойного канала, служившего своеобразной границей между цеховыми кварталами и округой, застроенной складами, кожевенными и красильными мастерскими, кузницами и прочими производствами. Несмотря на задувавший от Рейга ветер, над домами там клубилось серое марево, а резкий запах запросто мог сбить с ног неподготовленного сельского жителя.

Насколько я успел заметить, пока карета катила по мосту, задняя стена особняка выходила прямо на канал, и на уровне воды там были смонтированы высоченные ворота, позволявшие лодкам заплывать непосредственно в подвал. От Колингерта это обстоятельство также не укрылось, и, как только мы остановились на углу дома, он первым делом отправил на тот берег пару мушкетеров. После погнал еще четырех жандармов перекрыть выезд со двора и обратился к Лауре:

— Маэстро, сможете при необходимости наложить усыпляющие чары?

Микаэль тут же ткнул меня локтем в бок, припоминая бездарно проведенный коллегами штурм флигеля солнцепоклонников в Риере.

Я его проигнорировал и поправил устроенный на коленях саквояж, а сеньорита Лаура зажмурилась и размеренно задышала, но почти сразу открыла глаза и покачала головой:

— Увы, Рихард, не смогу — дом закрыт от внешнего воздействия. Защита стандартная, у большинства банкирских домов такая, но без ритуала ее не взломать.

Тут уже пришла моя очередь пихать маэстро Салазара.

Капитан Колингерт с неодобрением посмотрел на эту возню и скомандовал кучеру:

— Поехали!

Карета тронулась с места и сразу остановилась у крыльца парадного входа.

— Зайдите и осмотритесь, — приказал Рихард следователям. — Будем ждать сигнала.

Когда полдюжины жандармов выбрались из фургона и рассредоточились вдоль стены, слегка пригибаясь, дабы не маячить шлемами в окнах высокого первого этажа, а следователи скрылись внутри особняка, я решил воспользоваться моментом и прищелкнул пальцами.

— Рихард, а тот бакалавр… Как его? Ах да — Шеер! Не удалось потянуть за эту ниточку? Что говорит его профессор?

— Профессор ничего не говорит. Умер еще прошлой весной задолго до известных событий. А сам Шеер, по словам однокашников, был нелюдимым одиночкой. Ну да тебе ли не знать, что у чернокнижников не бывает друзей? — криво усмехнулся капитан Колингерт, выбрался из кареты и протянул руку, помогая спуститься на мостовую Лауре.

Я хмыкнул, приняв услышанное к сведению, закинул на плечо ремень саквояжа и уже сунулся наружу, как с грохотом распахнулась дверь и на улицу выскочил залитый кровью с ног до головы следователь Кабинета бдительности.

— Там!.. — Крик оборвался, заглушенный гулким хлопком выстрела.

На улицу вырвались клубы порохового дыма, мотнулась простреленная голова, рухнуло на брусчатку безжизненное тело.

И все это — буквально в два удара сердца…

ГЛАВА 7

Жандармы отреагировали на выстрел мгновенно. Ближайший к двери пальнул внутрь из пистоля и сразу отступил под защиту стены, его сослуживец ухватил следователя за ногу и рывком оттянул его от крыльца. Только зря он это — видно же, что наповал…

С грохотом распахнулись ставни на втором этаже, грянул выстрел, и в стенку кареты рядом с головой кучера угодила россыпь картечи. Лошади заржали и забили копытами по мостовой, но с места не сдвинулись, и усатый дядька прицельно жахнул из короткого мушкета по силуэту стрелка. Получивший пулю в грудь злоумышленник вывалился наружу и не упал — повис, зацепившись за что-то ногами.