Ружемант 3

– Че смотришь-то, ружестрел, или как оно там тебя? Заходь! – приподнял деревянную балку. Приплыли из одного подвала в другой!

Жаловаться не стал, на всякий случай проверил запас маны. Пустил вперед себя Ириску, хоть и понимал, что бесполезно. Сумел спрятаться от моего взора этот дед, сумеют и остальные. Страшно представить, что будет, если подобная технология угодит в руки Царената.

Тускло чадящая лампа над головой, тихий шелест пламени свечей. Книги, запах еды, скрипящие полы. Троица здоровых мужланов. Ребята словно высматривали, чью рожу начистить, и тут я под стать.

– Кто?

Спрашивали не у меня.

– Как будто бы свой, но проверим. Заходи, малой, заходи, гостем будешь. Дед захлопнул над нами задвижку двери. Щелкнул замок, ключ исчез в недрах стариковского кармана.

Окружили. Узкое помещение – мне на руку. Призвать «Буян», расстрелять будет делом пяти секунд. Ириска поискала блокирующие магию заслоны, но не нашла ни одного.

– Это тот самый? Про которого говорили? – заговорил рыжий детина. На плече татуировка: десантура.

Его собрат привалился спиной к стене, повелительно сложил руки на груди.

На меня смотрели, словно на желторотика, несмотря на хорошую физическую форму, эти ребята достигли больших успехов.

– Воровал одежку, избавлялся от старой. Знакомо, парни?

Закивали как один. Присмотрелся. Не сказал бы, что на них хоть вещь с чужого плеча.

– Диверсант? Из тех, что прорвались? Связной? От Берсеркина есть новости?

Смотрели на меня, как на последнюю надежду. Только развел руками в ответ, жаль было их разочаровывать.

– Я здесь в составе рейда. Прорыв прошел успешно, а вот внедрение…

Десантник сплюнул.

– Видели мы ваше внедрение. Вся шваль на стену лупырить выбежала.

– Ты, Миха, как будто не в их числе был.

– Заткнулся бы, Соха…

– Тихо, орлы, – дед урезонил окриком. Тут же подчинились – он здесь босс. С ним и говорить следует.

– Рейд-то ваш с какой целью направлен? Наше послание получено?

Покачал головой. Если и так, то я про то ничего не знаю. Старик, хоть и казался спокойным, нервничал. Вдруг выдохнул, кивнул на стул.

– Садись, в ногах правды нет. Разговор непростой будет…

Глава 6

Рассматривали мои документы с особым тщанием. Шарить по карманам не дал, выложил на стол все, что посчитал нужным. «Ключ» решил оставить при себе.

Во избежание. И пусть о нем пока не знают.

– Полковник Ерохин – говорит тебе о чем-нибудь?

– Судя по выправке и атмосфере, Ерохин – это вы.

– Я тебя не в бабку-угадку просил играть. Но услышал. Значит, не от Берсеркина?

– Вы сами-то кто?

Тяжкое дыхание. Громилы будто желали сказать, что вопросы здесь задают они. Дед успокоил троицу жестом, вновь повернулся ко мне.

– Как думаешь, малец? Те, кто не прогнулся под Царенат.

– Четверо? Вас целая армия.

Старик пропустил шутку мимо ушей, но недовольно скривился.

– Остер на язык, малец. Не робкого десятка. Диверсант. Я бы спросил тебя, что ты здесь делаешь со своими бабенками, но не стану. Не расскажешь, даже если буду пытать.

Он прав – не расскажу.

– Когда Вратоград взяли, здесь настоящий хаос творился, никто не знал, что дальше-то делать. Сам представь, куча простого народа, вокруг машины щерятся стволами. Чуть что – стреляют. Шаг в сторону – и нет человека. Много кто решил поднять лапки.

– Вам же как-то удалось. Еще и оружие сохранили.

– По первой тоже подняли. Царенатцы людей сюда не сразу пустили-то, ждали. А то ты их тактику не знашь: словно воронья дронов нагонят, те и кружат, что стая крыс. По городу передвижение ограничено, да водонасос через два дня накрылся, а потом все, что в магазинах было, разграбили. Склады, подсобные хозяйства, у кого что было. За неделю подъели подчистую, тут начались разбой, грабеж, насилие. Люди – они везде людьми будут, да в зверей превращаются не по своей воле. Обстоятельств много.

Ничего не говорю, сам знаю. Подчас храбрящийся служака оказывается распоследним трусом, а пухловатый скромняга – зверем войны. Никогда не угадаешь.

– Эти собаки сюда «армию» пустили недели через три после того, как город-то взяли. «Армия» – сказано шибко. Люди служивые, да не военные. Парочка из них исчезла – вот у нас и форма, и технология. И ружжо, как видишь. Старик погладил блестящий ствол двустволки. Ждал на вооружении Царената чего-то более… современного.

Дед сразу понял, о чем думаю.

– Ты на него не смотри так. Ружжо старое, лупарой зовется по-ихнему. Так и тут они сопротивления не ждали. Привыкши были, что как только придут, так все лапки кверху.

– А разве нет?

– Много ты знаешь! – взвился десантник, замахнулся отвесить мне затрещину. И тотчас же оказался зажат болевым захватом. Стул, на котором только что сидел, пинком отправился в живот спешащему ему на помощь здоровяку.

– Тихо! – гаркнул старик, за ружье не схватился. Десантник в моих руках матерился на чем свет стоит, обещая неприятности. В ответ болевой вмиг обратился удушающим. – Отпусти Михея. Горяч, юн и глуп. У тебя-то голова холодней, малец?