Ружья Авалона

Я отправился в далекое путешествие на поиски Отражения, которое когда-то хорошо знал. Правда, оно было уничтожено, но я мог воссоздать его, поскольку Амбер отбрасывает бесконечное количество Отражений и любой человек королевской крови может управлять ими, как ему заблагорассудится. В моих жилах текла королевская кровь. Если вам больше нравится, можете называть Отражения параллельными мирами, тенями, альтернативными вселенными или плодом воображения расстроенного мозга. Лично я — впрочем, как и все мои братья и сестры — называю их Отражениями. Таким образом, можно сказать, что каждый из нас выбирает нужную ему вероятность и создает собственный мир. Но хватит об этом.

На паруснике, а затем пешком я отправился в Авалон. Я жил там много веков назад. Это долгая, сложная, удивительная и болезненно-мучительная история, и, может, я расскажу ее как-нибудь, если останусь в живых и успею закончить свое повествование. Я подходил все ближе и ближе к Авалону, когда увидел раненого рыцаря и шесть трупов. Конечно, я мог пройти мимо и на другом участке дороги встретиться с рыцарем, убившим шестерых бандитов и не получившим ни одной царапины, или, наоборот, с шестью целыми и невредимыми бандитами, которые весело смеялись бы, стоя над трупом рыцаря. Впрочем, многие скажут, что это не имеет значения, так как я перечисляю лишь вероятности, каждая из которых существует на одном из Отражений.

Окажись на моем месте любой из членов нашей семьи — пожалуй, за исключением Жерара и Бенедикта, — он прошел бы, ни на секунду не задумавшись, мимо, не остановясь. А я в последнее время стал самым настоящим мямлей. Раньше я таким не был. Возможно, пребывание на Отражении Земля смягчило мой характер, а может, длительное заключение в темнице Амбера заставило по-иному относиться к человеческим страданиям. Не знаю. Знаю только, что не смог остаться равнодушным, встретив тяжело раненного человека, двойник которого был когда-то моим другом. Но если б я прошептал ему на ухо свое имя, то скорее всего услышал бы в ответ проклятия и наверняка приобрел бы смертельного врага. Что ж, долги надо отдавать. Я помогу ему, чем смогу, и пойду своей дорогой. Вряд ли я задержусь здесь надолго, и мне будет приятно оставить по себе добрую память. Через несколько часов он проснулся.

— Привет, — сказал я, вынимая пробку из фляжки с водой. — Хотите пить?

Он протянул руку и, напившись, облегченно вздохнул.

— Спасибо. А теперь прошу простить меня за плохие манеры, ведь я не успел представиться. Но…

— Я знаю вас, — перебил я. — А меня зовут Кори.

Он вопросительно поднял брови, словно на языке у него вертелся вопрос: «Кто? Кори?», но промолчал, понимающе кивнув.

— Очень рад, сэр Кори, — обратился он ко мне как к равному. — Примите мою глубокую благодарность за все, что вы сделали.

— Лучшая благодарность для меня то, что вам стало легче, — не ударил я в грязь лицом. — Хотите перекусить?

— Да, если можно.

— Могу предложить вяленое мясо, хлеб, правда, черствый, и сыр.

Он не заставил себя долго упрашивать.

— А вы не составите мне компанию, сэр Кори?

— Я пообедал, пока вы спали. — Я многозначительно посмотрел на мертвых бандитов. Он улыбнулся. — Неужели вы справились с ними в одиночку? — спросил я. Он кивнул. — Великолепно! Так что же мне с вами делать?

Он попытался заглянуть мне в глаза, но у него ничего не вышло.

— Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

— Куда вы направлялись?

— Мои друзья живут примерно в пяти лигах к северу. Встреча с бандитами лишила меня возможности добраться до них. Сильно сомневаюсь, что найдется на свете человек, который смог бы взвалить меня на спину и пронести пять лиг. Это и дьяволу не под силу! Если бы я выпрямился во весь рост, вы бы поняли, что я имею в виду, сэр Кори.

Я молча встал и одним ударом шпаги срубил молодое деревце примерно двух дюймов толщины. Затем очистил с него ветки и укоротил до нужной длины. Сделав то же самое со вторым деревцем, я соорудил некое подобие носилок, используя ремни и плащи мертвецов. Когда я закончил работать, он заметил:

— Удары вашей шпаги смертельны, сэр Кори. К тому же она, кажется, серебряная.

— Вы в состоянии совершить небольшое путешествие? — спросил я.

Грубо говоря, пять лиг — примерно пятнадцать миль.

— А что будет с покойниками?

— Может, вы хотите предать их земле, согласно христианскому обычаю? Черт с ними! Природа позаботится о том, что ей принадлежит. Нам пора уходить. Трупы уже начали смердеть.

— Хорошо бы хоть чем-нибудь их прикрыть. Они честно бились и заслуживают уважения.

Я вздохнул.

— Будь по-вашему, если это вас так беспокоит. Лопаты у меня нет, так что придется завалить их камнями. Не обессудьте, но могила будет общей.

— Конечно, — сказал он. — И спасибо вам большое.