Ружья Авалона

– И где же я мог тебя встречать? – попробовал я все-таки выяснить. – При дворе великого повелителя? В гареме, должно быть…

– Должно быть, в Амбере. Ты был…

– В Амбере? – Я удивился и, вспомнив, что в руке моей бокал Бенедикта, постарался ограничить свои эмоции голосом. – Кто ты на самом деле?

– Ты был красив, самодоволен и окружен поклонением дам, – продолжала она, – а я, скромный, тихий мышонок, любовалась тобой издалека. Серенькая мышка… пастельные тона… скромная Дара… тихий ребенок, отдавший тебе свое сердце…

Я пробормотал под нос легкую непристойность, девушка расхохоталась.

– Разве не правда? – спросила она.

– Нет, – отвечал я, проглотив кусок мяса. – Скорее всего дело было в том борделе, где я растянул свою спину. Тогда я был пьян…

– Значит, помнишь! – вскричала она. – Я там работаю по совместительству. Привыкла менять лошадей.

– Сдаюсь, – ответил я, подливая вина.

Меня беспокоило что-то ужасно знакомое в ней. По виду и поведению следовало, что ей лет семнадцать. А значит, наши пути едва ли могли пересечься.

– Фехтованию тебя учил Бенедикт? – спросил я.

– Да.

– Кто он тебе?

– Конечно, любовник, – ответила девушка. – Сперва украшает меня драгоценностями и мехами, а потом фехтует со мной.

Она снова рассмеялась.

Я вглядывался в ее лицо.

Что ж, такое было возможно.

Наконец я выпалил:

– Я оскорблен.

– Чем? – спросила она.

– Бенедикт не угостил меня сигарой.

– Какой сигарой?

– Ты его дочь, не так ли?

Она покраснела, но качнула головой.

– Нет, – ответила она, – но уже горячо.

– Тогда внучка? – спросил я.

– Ну… что-то вроде того.

– Боюсь, не понял.

– Он любит, когда я зову его дедушкой. На самом деле это не так, он отец моей бабушки…

– Понятно. А кроме тебя, есть еще кто-нибудь?

– Нет, я одна.

– А мать… и твоя бабка?

– Умерли обе.

– Каким образом?

– Убиты. И оба раза, когда Бенедикт гостил в Амбере. Мне кажется, что именно поэтому он так долго не возвращается туда. Боится оставить меня без защиты… даже зная, что я уже способна сама постоять за себя. Ты ведь понимаешь, что мне по силам это, правда?

Я согласился. Это кое-что объясняло, по крайней мере становилось понятным, почему он стал здесь Хранителем. Девушку надо было где-то прятать, а брать ее в Амбер Бенедикт не хотел. Он решил не извещать нас о ее существовании – слишком уж легко могли мы использовать этот факт против него. И потому ни разу даже не упомянул о ее существовании.

Я твердо произнес:

– Мне кажется, тебе не положено здесь быть. Боюсь, Бенедикт разгневается, если узнает об этом.

– И ты такой же, как он! Я взрослая, черт побери!

– Разве я спорю? Но тебе положено быть совсем в другом месте.

Вместо ответа она пригубила вино. Я последовал ее примеру. В принужденном молчании мы закусили, я решил возобновить разговор.

– А как ты узнала меня? – задал я вопрос.

Дара глотнула, запила вином и ухмыльнулась:

– Конечно, по картинке.

– По какой?

– На карте, – пояснила она. – Я часто играла ими, когда была маленькой. Так я познакомилась со всеми родственниками. Я знаю, что вы с Эриком хорошие фехтовальщики. Вот почему я…

– А колода карт у тебя есть? – перебил я ее.

– Нет, – ответила она, надувшись, – он так и не дал мне ни одной, а у самого их несколько.

– Да ну? А где же он держит их?

Сузив глаза, Дара внимательно посмотрела на меня. Проклятие! Получилось уж слишком прямолинейно.

Но она ответила:

– Одну колоду он почти все время носит с собой, а где остальные, я не знаю. А зачем? Разве он тебе не показывал их?

– Я не просил его об этом, – ответил я. – Ты знаешь их назначение?

– Дед вечно за мной наблюдал, когда карты были рядом. Я понимаю, они нужны ему для чего-то, только сам он ничего мне не рассказывал об этом. Эти карты – очень важная вещь, а?

– Да.

– И я так думаю. Он всегда очень осторожен с ними. А у тебя есть такая колода?

– Да, но я ее как раз одолжил кое-кому.

– Понятно. И тебе нужна еще одна для какого-то сложного и зловещего дела.

Я пожал плечами:

– Колода нужна мне, только цели мои скучны и несложны.

– Например?

Я посмотрел на нее исподлобья:

– Если Бенедикт не хочет, чтобы ты знала, зачем они, то и я не собираюсь рассказывать об этом.

Девушка сначала тихо пробурчала что-то.

– Ты боишься его, – заявила она чуть погодя.

– К Бенедикту я испытываю огромное уважение, не говоря уже о некоторой симпатии.

Она рассмеялась:

– А правда ли, что он лучший боец, чем ты, и фехтует сильнее?

Я поглядел в сторону. Откуда она свалилась? В городе все знали о руке Бенедикта. Такие вести распространяются быстро. Я не собирался просвещать ее.

– Считай как хочешь, – ответил я. – А где ты жила?

– В горной деревеньке. Дед отвез меня туда к своим друзьям по имени Текис. Ты слыхал о Текисах?

– Нет, никогда.