Ружья Авалона

– Сомневаюсь. Но здесь все иначе. Я знаю и что он жив, и о тебе. И не стану просить его о помощи. С меня хватит, если он не станет мне противиться. И если я буду действовать быстро, эффективно, он не успеет выступить против меня. Ему не понравится, что я узнал о твоем существовании, однако когда Бенедикт поймет, что я не желаю тебе зла, он сразу успокоится.

– Но почему же ты сам не воспользуешься мной? Это было бы логично.

– Согласен. Просто я понял, что ты мне нравишься, – ответил я. – Так что этот вариант отпадает.

Дара рассмеялась:

– Я очаровала тебя!

Я улыбнулся в ответ:

– Деликатно, в собственном стиле – острием рапиры.

Внезапно она посуровела:

– Дед возвращается завтра. Твой человек, этот Ганелон, тебе рассказал?

– Да.

– И как это влияет на твои планы?

– Теперь я адски спешу и собираюсь исчезнуть до его возвращения.

– А как он поступит?

– Во-первых, рассердится на тебя за то, что ты оказалась здесь. А потом захочет узнать, как же ты тут очутилась и что говорила мне о себе.

– И что же мне отвечать ему?

– Просто правду… как ты вернулась. Это заставит его подумать. Что же касается тебя самой, ты своим женским чутьем поняла, что я не стою доверия, а потому и вела себя со мной так же, как и с Джулианом и Джерардом. Где я?.. Скажешь, что мы с Ганелоном одолжили фургон и отправились в город, пообещав вернуться поздно вечером.

– А что ты будешь делать на самом деле?

– Заеду ненадолго в город. Но возвращаться не стану. Я просто хочу отъехать подальше – Бенедикт в состоянии отыскать меня по следу в любой Тени.

– Я постараюсь задержать его, насколько возможно. А ты не собирался попрощаться со мной?

– Я хотел поговорить с тобой обо всем утром, но из-за своей непоседливости ты узнала все раньше.

– Хорошо, что я такая непоседа. А как ты собираешься захватить Амбер?

Я покачал головой:

– Увы, милая Дара, у всех принцев-изгоев есть свои маленькие секреты. Это моя тайна.

– Просто удивительно, что в Амбере царят такие заговоры и недоверие.

– Почему же? Подобные свары существуют повсюду, пусть в иных формах. И они окружают тебя всегда, ведь все формы берут свое начало в Амбере.

– Трудно понять…

– Когда-нибудь поймешь. Давай пока оставим эту тему.

– Тогда расскажи о другом. Раз я могу уже понемногу перемещаться в Тени, еще не пройдя через Образ, объясни мне поподробнее, как ты ходишь там сам. Я хочу лучше понять.

– Нет! – ответил я. – Не могу позволить тебе дурачиться в Тени, ходить там тебе не по силам. Это опасно даже для тех, кто уже проходил Образ. Пытаться лезть в Тени до этого – безрассудство. Один раз тебе повезло, не надейся на это снова. Я помогу тебе скорее тем, что ничего больше не скажу.

– Ладно! – ответила Дара. – Извини, я действительно могу подождать.

– Действительно можешь, – согласился я. – Без обид?

– Нет. Ну… – Она рассмеялась. – Понимаю: обижайся, не обижайся – ничего не изменить. Ты, конечно, знаешь, о чем говоришь. Я рада, что ты заботишься обо мне.

Я буркнул что-то в ответ, а она вдруг прикоснулась к моей щеке. Я снова обернулся. Ее лицо медленно приближалось к моему… Улыбка исчезла невесть куда, губы приоткрылись. С полуприкрытыми глазами она поцеловала меня, обхватив руками шею и плечи. Мои руки невольно оказались в том же самом положении вокруг нее. И удивление мое сменилось нежностью, лаской и дополнилось известным возбуждением…

Если Бенедикт узнает, у него будет серьезный повод рассвирепеть…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Фургон монотонно поскрипывал, солнце клонилось к западу, но еще припекало. Позади на ящиках храпел Ганелон, и я завидовал его шумному занятию. Он спал уже несколько часов, а я третий день проводил без отдыха.

Нас от города теперь отделяло миль пятнадцать, мы ехали на северо-восток. Дойль, увы, не успел вовремя выполнить весь заказ, но мы с Ганелоном живо убедили его закрыть лавку и поторопиться. А потому задержались на несколько часов. Тогда я был слишком заведен, чтобы спать, а сейчас вовсе не способен на это, ибо управлял фургоном, раздвигая Тени.

Усилием воли я отогнал усталость, отодвинул вечер, прикрылся от солнца облаками. Мы тряслись по глубоким колеям, выбитым в сухой глине. Она была какого-то уродливо-желтого цвета, под колесами раздавался хруст.

С обеих сторон торчала бурая трава, низкорослые изогнутые деревья покрывала толстая мохнатая кора. Вдоль дороги то и дело попадались выходы сланцевой глины.

Я хорошо заплатил Дойлю за его порошок, заодно купил и красивый браслет с условием доставить его леди Даре на следующий день. Алмазы были в мешочке на поясе, Грейсвандир под рукой. Звезда и Огнедышащий Дракон тянули размеренным шагом. Я двигался к своей цели.