Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века

Гениальность тульского мастера-левши из произведения Лескова проявилась в том, что он и его товарищи, не имея общего образования, соответствующего опыта и инструментов, смогли подковать английскую механическую стальную блоху. Иными словами, русский обыватель может компенсировать отсутствие рукотворных и институциональных инструментов наличием врожденных способностей и находчивости. Эта мифическая способность русских обходиться без преимуществ, которыми обладали одаренные хитрыми машинами европейцы, воспевалась не только в сочинениях русских писателей и философов-славянофилов. В одном из самых ранних описаний Тульского оружейного завода мастеров хвалили за умение изготавливать прекрасное оружие без использования хороших машин и хороших инструментов. Английские рабочие, как утверждал автор этого исследования 1818 года, не обладали высокими навыками – они просто использовали превосходные специализированные инструменты. Бедняк-русский, продолжал автор, не всегда и линейку имел из-за «затруднения и даже невозможности для мастеровых в России доставать хорошие стальные инструменты». Но, даже невзирая на эту скудость, русские ремесленники якобы могли создавать изделия, превосходящие то, что выходило из-под рук английских рабочих, причем за то же время. Русская самобытность проявлялась во многих формах, и автор этого описания Тулы рассказал историю, услышанную от государственного инспектора по стрелковому оружию. Во время обхода мастерских тот заметил, что у всех рабочих очень похожие молотки. Выяснилось, что молоток один-единственный и его передавали из рук в руки перед приходом инспектора. Здесь автор добавляет: «Вот характеристическая черта Русского народа! Чего не могут делать сии бесценные руки! Чего нельзя сделать из людей с такими способностями и дарованиями?» [Свиньин 1818: 111, 112][285].

Такое легкомысленное, даже пренебрежительное отношение к значению специализированных инструментов не способствовало благоприятному старту для отечественной инструментальной или станкостроительной промышленности. Историю централизованного станкостроения в России можно проследить с момента создания модельного цеха, открытого в Сестрорецке в 1851 году. Цех был предназначен для изготовления моделей стрелкового оружия, калибров и инструментов; он должен был поддерживать стремление к единообразию деталей оружия, служить школой, выпускникам которой предстояло распространять навыки и знания производственных процессов. Но в условиях кабального труда вероятность того, что выпускники этой школы отправятся куда-нибудь для распространения навыков и производственных процессов, была крайне мала. Более того, хотя Сестрорецкий завод действительно мог усовершенствовать производство инструментов, калибров и образцов оружия, из-за устройства централизованной системы военных закупок в России в выигрыше оказалось лишь Артиллерийское управление, а не другие оружейные заводы или частные металлообрабатывающие предприятия. Из истории Сестрорецкого оружейного завода видно, что надежды, возлагавшиеся на модельный цех, не оправдались: традиции завода оставались неизменными, администрация сопротивлялась внедрению инноваций, а приобретенные навыки и производственные процессы не получили распространения по всей российской металлообрабатывающей промышленности [Демидова и др. 1968: 27–29, 35][286].

Острая недостаточность распространения навыков и производственных процессов стала ощущаться спустя поколение, когда Россия приняла на вооружение казнозарядные винтовки и револьверы. Когда потребовалось восстанавливать после пожара Тульский оружейный завод – всего через несколько лет после освобождения оружейных мастеров от приписной повинности, – в России не нашлось частных станкостроительных предприятий, которые могли бы выполнить государственные заказы на высокоточное оборудование, и Военное министерство было вынуждено обращаться за границу. Среди всех квалифицирован – ных рабочих в Туле (по данным истории завода, в начале 1870-х годов там числилось 20 000 бывших оружейников) оказалось очень мало квалифицированных механиков и токарей и еще меньше станкостроителей и инструментальщиков [Исторический обзор 1873:11,30]. Американский историк российской оборонной промышленности более позднего периода метко охарактеризовал это как «изначально заложенную примитивность российских заводов» [Goldstein 1971: 90].