Рваные валенки мадам Помпадур

«Можно ли испытывать к человеку светлое чувство и одновременно считать его бандитом? – перебил ее жених. – Как бы ты реагировала на это? Испытала восторг? Радость? Или ощущение обиды? Несправедливости? Кто, рискуя жизнью, вывез тебя из Германии? Устроил в Москве? Заботился о нелегальной эмигрантке?» «Прости, прости, прости», – твердила Кристи. «Поеду домой», – сказал Алексей и направился к двери. «Прости, прости, прости», – говорила Кристина, следуя за ним по пятам. «Потом поговорим», – сухо отозвался Алексей и исчез.

Кристина зарыдала и упала на кровать. Когда очередной приступ истерики завершился, бедняжка попыталась заснуть, но ничего не вышло. Кристи вертелась с боку на бок, внезапно почувствовала укол в ногу, увидела на щиколотке каплю крови, встала, встряхнула постель и увидела, как на пол упало бриллиантовое кольцо-малинка.

Похоже, вчера, полюбовавшись на драгоценности, Кристи сгребла их в чемоданчик и случайно оставила перстенек в складках. Украшение скатилось на матрас, ночью не помешало хозяйке, но сейчас оцарапало.

На следующий день Алексей не появился. Да Кристи его и не ждала. Она понимала, как сильно обидела любимого. Оставалось лишь надеяться, что Алеша скоро оттает, вспомнит про беременность подруги и простит ее. Но шли недели, месяцы, Алексей словно в воду канул.

Коллеги в издательстве шушукались, глядя на живот Кристины. В те годы женщину, которая собиралась родить ребенка без мужа, считали проституткой. Неизвестно, как повели бы себя товарищи по работе, но главный редактор издательства, одышливый толстяк Игорь Семенович Брунов неожиданно встал на защиту будущей матери-одиночки.

Кристи ни о чем не догадывалась, она очень удивилась, когда тетки в отделе, презрительно поджимавшие при виде беременной губы, вдруг стали ласковыми. Вера принесла из дома детские вещи, из которых выросла ее дочь, Нина начала угощать ее яблоками из своего сада, а Наташа с сочувствием сказала: «Если хочешь, можешь приходить на службу на час позднее, мы тебя прикроем!» «Спасибо, – выдохнула Кристи, – вы так ко мне добры». Наташа вынула носовой платок и промокнула глаза. «Нам Игорь Семенович по секрету правду рассказал!» «Какую?» – поразилась Кристи, никогда не состоявшая с Бруновым в дружбе. «Понимаю, тебе страшно вспоминать, – зашептала Наташа, – Игорь Семенович приказал не подавать вида, что мы знаем!» «А что вам известно?» – испугалась Кристи.

Наташа окинула взглядом пустой кабинет. «Тебя изнасиловали! Гада не поймали! Надеюсь, он когда-нибудь заплатит за свое преступление. А ты молодец! Решила оставить ребенка! Правильно, нельзя убивать живое существо! Мы тебя поддержим! Игорь Семенович сказал, что после декрета возьмет тебя на прежнее место. В парткоме было завякали: у нее беременность без мужа. А Брунов их осадил: «С ума сошли? Кристина жертва изнасилования, а не морально неустойчивая особа. Мы обязаны протянуть женщине руку помощи, в нашей стране товарища в беде не бросают, мы же не капиталисты!» Вот все и затихли.

Кристина, плохо понимая, что происходит, дождалась окончания работы, подстерегла начальника у лифта, села с ним в кабину и сказала: «Большое спасибо!» Брунов потрепал сотрудницу по плечу: «Ты милый человечек, заглядывай, если что надо!»

Глава 23

Алексей так и не объявился. У Кристины потихоньку стали открываться глаза. Не один год она считала его самым близким человеком, но, оказывается, ничего о нем не знала. Где работает Леша? Вроде он говорил о каком-то НИИ. Когда Кристи попыталась выяснить, чем занимается любимый, тот ответил: «Я инженер на оборонном предприятии, нам запрещено беседовать на служебные темы». В гостях у Алексея Кристи не бывала, свое нежелание приглашать ее к себе он мотивировал просто: «Живу в коммуналке, у меня восемнадцать соседей, одна кухня и ванная. Кругом грязь, гвалт, скандалы, лучше уж я к тебе приеду». На вопросы о родителях, братьях-сестрах бывший офицер сухо отвечал: «Я сирота».

И, похоже, близких друзей у него не было. Во всяком случае, Кристина их не видела. Домашний и рабочий телефоны Алеши были ей неизвестны. «В наш НИИ, в целях безопасности, звонить нельзя, – растолковал Алексей, – в здании только внутренняя связь, городские телефоны есть лишь у директора и секретаря парткома. А дома меня не подзовут, соседи сволочи, еще нагрубят тебе».

И только сейчас Кристина поняла: Алексей не хотел впускать ее в свою жизнь, может, не так уж и сильно он любил спасенную немку. Окончательное прозрение случилось, когда Кристи на последней неделе беременности пошла в ломбард, чтобы продать кольцо-малинку. Как ни жаль, а приходилось расставаться с драгоценностью, требовались деньги.

Отстояв длинную очередь, Кристи положила перед оценщицей перстенек. Тетка взяла лупу, нацарапала сумму на бумажке и протянула сдатчице.