Рваные валенки мадам Помпадур

Но ни в полдвенадцатого, ни в полночь Назар не вошел в сараюшку. Варя начала беспокоиться. Пенсионер всегда ночует дома, ведет правильный образ жизни, встает в шесть, обливается в любую погоду, даже зимой, ледяной водой на улице. Девушка занялась постирушкой, а около половины первого вновь отправилась в бывший гараж. Как вы думаете, зачем? Правильно, за ведром!

Варя опять чуть-чуть приоткрыла тайную дверцу и обнаружила Назара, он лежал головой на столе. Рядом стояла чашка. Варя решила, что дед приехал, пока она возилась с корытом, устал от поездки в Москву и задремал, не дойдя до койки. Утром она опять двинулась за пресловутым ведром и увидела Назара все в той же позе. Но сейчас в окно падал солнечный свет, а лицо старика было повернуто в ее сторону, и Варя попятилась. Широко раскрытые глаза Назара не оставляли никаких сомнений в том, что он умер.

Варя замолчала и принялась сосредоточенно изучать конфеты в коробке. Потом сделала попытку изменить тему:

– Интересно, они с вареньем?

Я не дала ей шанса прервать беседу:

– Как же ты поступила? Плачу за честность!

Варя смущенно улыбнулась:

– Подумала об Эдике. Ему много чего надо. Назар в город за деньгами ездил, при нем большая сумма была, зачем покойнику деньги? Милиция приедет, «Скорая» притащится, кто-нибудь сопрет, а мне они нужнее. Я вошла в сарайчик, пошарила у него в куртке и вытащила кошелек. Это не воровство. Что-то вроде находки.

– Ты отчаянная девушка, – оценила я поступок Варвары, – не побоялась, что криминалисты обнаружат отпечатки твоих пальцев и будут задавать вопросы.

Варвара засмеялась:

– Может, в Москве и стали бы заниматься стариком, который на тот свет отъехал, а в Ведьмине свои порядки. Умер, и ладно. Не в драке зарезали, не машиной задавили, не пристрелили – значит, срок пришел. У нас один участковый на тьму поселков, больше ему делать нечего, как о пенсионере-жмурике беспокоиться. А насчет отпечатков смешно. Я ж ему соседка. Спросят – отвечу: сто раз в сарай ходила к Назару.

– Ты говорила про жильцов, – пробормотала я. – Люди, которым дед дом сдал, могли тебя заметить!

Варя выковырнула из ячейки круглую конфету.

– Назар сначала дачников на лето пускал, а потом семью нашел, которая на весь год поселилась. Но гараж вдали, у забора, а изба через все сотки, возле ворот. Кем надо быть, чтобы меня углядеть? И как им увидеть, если я через потайную дверь лазила?

Мне пришлось сдаться:

– Хорошо. Дед умер, дальше что?

Девушка почесала нос:

– Я пошла к его жильцам и говорю: «Дедушку Назара не видели? Он у меня ведро в долг взял, обещал вернуть и не несет. Сделайте одолжение, попросите его зайти». Жена жильца пошла в гараж и как заорет! Это все.

– Ты так и не объяснила, чего испугалась, – напомнила я и снова почесалась.

Варя сдернула с волос резинку, «конский хвост» рассыпался на пряди.

– Сначала я думала, он от сердца помер, но врачи сказали, что у него язва прорвалась, вот дедушке кирдык и настал. Да только он животом никогда не мучился. Соленое ел спокойно, яблоки трескал, морковь сырую, огурцы жрал. У моей мамы язва была, я знаю, что она от сырых овощей-фруктов сильнее болит, надо на диете сидеть, кашу на воде варить, протертое готовить, но Назар на станции булку с сосиской брал. Сама видела. И кофе.

Варя оглянулась и понизила голос:

– Растворимый. В банке. У деда организм был – как у слона. Он мне хвастался, что никогда ничем не болеет, потому что медитирует, закаляется и ледяной водой обливается. Кофе он обожал, пил его в любое время суток, на ночь всегда чашечку хряпнет и в кровать. Бессонницей не мучился. Я его один раз поддела:

– Дядя Назар, вот ты все про здоровый образ жизни говоришь, а как же кофе? По телевизору говорят, что оно яд.

А он ответил:

– Мне от кофе хорошо, и это главное. Слушай свое тело, оно подскажет.

Вспомнила я, как он головой у чашки лежал, и поняла. Человек, который приходил, зачем упаковки менял? Небось отравил деда.

– Интересная версия, – кивнула я.

Варя сняла платок.

– Я к Анфисе Сергеевне пошла и все-все ей объяснила. Вдруг и меня прибьют? Вдруг узнали, что я часто к Назару бегала? Посчитают нас друзьями, и кирдык Варьке.

Анфиса умная, она мне велела не нервничать и молчать в тряпочку. Сказала: «Возьми эту банку и брось в сортир, нехай в дерьме потонет». А сейчас вас прислала. Теперь платите вторую часть денег!

– Когда умер Назар? – спросила я, отсчитывая купюры.

– Зимой, в конце февраля, день не скажу, может, в начале марта, – заявила Варя, радостно хватая мзду.

Я села в джип и двинулась в обратный путь. Отправляясь в Ведьмино, я предполагала, что дед-предсказатель не просто так пугал археологов. Я думала: местный житель решил прогнать из села незваных гостей, от которых много шума. Старик привык к тишине, хочет покоя, желает лечь спать пораньше, а в непосредственной близости от его избушки раскинули лагерь москвичи, среди них студенты, молодежь шумит, играет на гитаре. Может, кто полез на участок Назара, вот он и рассвирепел, выдумал историю про «желудочную волчицу» и начал исполнять роль прорицателя.