Рыба гниет с головы

А потом случилась беда другая. Как-то Андрей встретил Ирину у подъезда, и они пошли в кафе посидеть немного с приятелями, поесть мороженого. Ирина все время поглядывала на часы. Андрей отлучился ненадолго в туалет, а когда возвращался, то увидел, что в кафе возникла потасовка. Чуть позже он узнал, что какой-то тип хотел незаметно стащить сумочку у Ирины, и это ему удалось, хотя один из приятелей бросился за вором. Он увидел, как чужой парень схватил сумочку, и бросился следом, спасти сумочку не успел. Беда была в том, что в сумочке у Ирины находилась приличная сумма денег – пятьдесят тысяч рублей, которые она везла матери на работу для возврата долга. А еще там лежала коробочка с серьгами подруги. Серьги были дорогие и тянули тысяч на пять.

Когда у Ирины улеглась истерика и стенания по поводу того, что она не послушалась матери и пошла с такими деньгами в кафе с приятелями и что в одной сумочке у нее сегодня были и фактически чужие деньги, и чужие дорогие серьги, стали вызывать полицию. Только полицейские не посчитали ее поступок девичьей небрежностью. Они посчитали, что существует определенный злой умысел, что некто воспользовался ситуацией и привлек тайных дружков для кражи. И этот некто, естественно, Андрей Литовченко. Ведь он знал о содержимом сумки, он вызвался проводить Ирину и охранять ее, ему удобнее всего было подготовить пару приятелей для кражи.

В отделе полиции Андрея бить начали не сразу. Сначала его пытались сломить обидными и унизительными тычками в спину, в бока, криками, оскорблениями и всякими короткими фразами. Эти выкрики прямо в уши были о том, что Андрея уже раскусили, что это он организовал ограбление, а теперь от него требуется назвать сообщников, подписать чистосердечное признание.

Андрей какое-то время еще сомневался, еще думал, что это ошибка, что скоро все разъяснится. Допросят Ирину, приятелей, с которыми они сидели в кафе, и все поймут, что Андрей тут ни при чем, извинятся перед ним и попросят содействия в опознании личностей грабителей. Может, попросят походить по улицам в надежде, что случайно удастся встретить преступников. Так ведь всегда поступали полицейские в книгах и фильмах.

Но так не произошло. Его даже не слушали, когда он смеялся нелепости обвинений и пожимал плечами, когда пытался доказать, что просто не мог такого совершить, потому что любит Ирину, уважает ее семью. Да и вообще он не такой!

Потом его начали бить! И это еще было не самое страшное, потому что Андрей вдруг ясно осознал, что полицейские все одинаковые, что в том городе, где он служил, что в этом. Продажные, ненадежные. И сейчас его склоняют к признанию только затем, чтобы не тратить время и не искать настоящих грабителей. Это было очевидно, но еще не было трагедией, потому что лишь подтверждало мнение Андрея, которое начало складываться об окружающем его мире и об обществе. На него опять накатил тот самый приступ. Он замкнулся и замолчал, стиснув зубы. Сидел, опустив голову, и смотрел в пол невидящими глазами. Но его мучители расценили поведение парня по-своему и стали угрожать ему расправой. Он еще пока посчитал это только формой оскорбления, давления на него. Но его схватили, повалили на стол лицом вниз, стали стаскивать с него брюки, а перед лицом чья-то рука катала пустую бутылку. И опять он решил, что эти унизительные действия имеют целью напугать его, унизить окончательно. Он стал вырываться, но его мучители оказались сильней. И тогда Андрей понял, что это уже не шутки, не пустые угрозы. Что произошло потом, плохо подчинялось рассудку. Скорее всего, Андрей рассудка в тот момент как раз и лишился. То, что с ним собирались сделать, было так ужасно, что избиения и давления, которым он подвергался в армии, казались детской забавой. И он взбесился от страха и злости. Его обуяло бешенство, и это бешенство придало ему сил настолько, что он сбросил с себя двоих оперативников, вырвал руки, соскочил со стола и, как был со спущенными брюками, бросился на своих мучителей. Он уже не контролировал себя, схватил что-то, что подвернулось под руку, и кого-то ударил. Оружие, кажется, настольную лампу, у него вырвали или выбили, вслед посыпались удары по туловищу, но никто не смог попасть в солнечное сплетение. Андрей кого-то поймал за ногу и опрокинул на пол, ударил кого-то по ногам стулом.

А потом вдруг случайно оступился, потому что их было четверо, а он один. Кто-то ударил его в живот, кто-то, нечаянно или умышленно, наступил ему на ремень брюк, волочащийся по полу, и ударил в лицо. Андрей опрокинулся на спину, потому что не смог удержать равновесия. Он еще пытался ухватиться рукой за край стола, но в этот момент ударился головой.