Рыба-одеяло (рассказы)

Время идет медленно, медленно. Вдруг сигнал: поднимай скорей! Быстро выбираю трос. Только показалась голова водолаза - схватил его и поволок в заросли. Сорвал маску, а Никитушкин задыхается. Оказывается, когда расчищал дно - путь для самолета к берегу, корягой пробил себе жестяную банку химпоглотителя, через который очищается выдыхаемый водолазом воздух. Еле успел выбраться.

Отдышались мы, привязали снова кустики на спину и поползли обратно. До рассвета вернулись.

Гитлеровские дозорные видят на реке пузыри, потом забурлила вода, будто суп закипел. Понять не могут, в чем дело. Позвали еще несколько человек. Бинокли направили, рассматривают.

Вот из воды медленно выползла чья-то морда. Переваливаясь, чудовище стало вылезать на берег и вдруг вприпрыжку поскакало в нашу сторону. Тут уж гитлеровцы узнали, что это такое, и от удивления прийти в себя не могут. Немецкий самолет самостоятельно удирает на советскую полосу!

Тросик-то стальной, тонкий, врезался в песок, его и не заметишь на расстоянии. А наши бойцы в окопах изо всех сил крутят лебедку, наматывают трос на вьюшку.

Опомнились гитлеровцы, давай палить по хвосту, по крыльям, но поздно спохватились. Наши уже втащили самолет за укрытие.

Разом вся неприятельская артиллерия заговорила - ведь из-под носа самолет удрал.

Бойцы схватили нас с Никитушкиным и ну качать. А командир кричит: "Не подбрасывайте выше окопов, а то подстрелят смельчаков!" И меня качали, хотя героем-то по существу был Никитушкин.

Наши авиаконструкторы осмотрели трофей и сделали свой самолет лучше вражеского.

В ОСАЖДЕННОМ ГОРОДЕ

(Рассказ водолаза Киндинова)

Летом 1942 года в Ленинграде, неподалеку от площади Труда, на канале имени Круштейна, вражеская бомба перебила водопроводную трубу. Район остался без воды. Это было настоящим бедствием в те страшные для города дни. Военные водолазы пытались починить ее, но безуспешно. Все лето проработали, зима наступает. Тогда горводопровод обратился за помощью в подводно-гидротехнический отряд. Послали меня посмотреть, в чем там дело.

Приехал. Дай, думаю, сначала осмотрюсь. Вижу, горы песку намыты. Большой пожарный насос воду из котлована сосет. К месту, где труба, не подойти, все обваливается. У водолазов будочка стоит. Выходит оттуда молодой парень. Подозрительно оглядывает меня.

- Чего тебе тут надо?

- Да вот, интересуюсь.

А у меня вид неказистый. В шубе, в валенках, двигаюсь медленно блокада давала себя знать.

- Нечего здесь делать посторонним! - строго сказал парень.

- Не посторонний я, а водолаз.

Он даже присвистнул. Не похож, видимо, я был на водолаза.

- Ну, пошли в будку.

А сам все недоверчиво поглядывает. И что-то показалось мне его лицо знакомым. Заходим, а там ребята смеются:

- Витька, шпиона поймал?

Как назвали по имени, я сразу и вспомнил, где видел его. Однажды на Фонтанке я производил ремонт канализационной трубы, по которой сливаются в речку городские нечистоты. Тогда коллектора-очистителя еще не было. Поднимаюсь из воды по трапику, весь облепленный разной дрянью. День солнечный. Народу на набережной много. Наблюдают. Молоденький матрос с барышней стоят. Форма на нем совсем новая. На рукаве фланелевки нашивка штат: водолазный шлем. Барышня и говорит:

- Витька, водолаз вылез!

А он презрительно:

- Дермолаз!

Задело меня за живое. Эх, думаю, ты бы здесь покопался!

Посмотрел я сейчас на Витьку: сказать или не говорить о памятной встрече на Фонтанке? Не стоит, пожалуй, - мальчишка был, фасонил перед барышней.

Объяснил я ребятам, что послан из гидротехнического отряда разобраться и помочь, если смогу.

- Здесь уже ничем не поможешь, - говорят.

А труба была повреждена на глубине двух метров под землей, дальше шла по дну канала. Водолазы забили деревянный шпунт вокруг перебитого места и начали выкачивать воду, чтобы добраться до нее. Напали на плывун. Жидкий, как кисель. Отсасывают воду, а в котлован песок несет и все снова заваливает. Прошел месяц, второй, третий. Дома старые подмыло, оползать стали, вот-вот рухнут. Никак не могут трубу достать. Только хотят до нее коснуться, а сверху камень, щебенка обрушатся и валят шпунт. Снова доски ставят.

Пригляделся я, подумал. Не сделать ли все наоборот: не отсасывать воду, а накачивать? Говорю:

- Дайте напор побольше, до двенадцати атмосфер.

Удивились, но пустили воду по пожарному шлангу. Сразу все в котловане разжижилось, забаламутилось и, как пиво, пошло бродить.

Надели на меня водолазный костюм. Спустился в эту яму. Сразу рукой и нащупал трубу. Фланец, оказывается, у нее перебит - как раз в месте сгиба, где она коленом в канал уходит.

Выхожу. А водолазы не поверили, что повреждение нашел. Молодые, шутками засыпали. Витька больше всех смеется:

- Ого, какой скорый!

Молчу я.

- Достань, - говорят, - гайки от фланца, чтобы мы увидели.