Рыба ушла с крючка

Если мне кто-то нравится, — она опять поработала ресницами, — то во мне просыпается нежность. Вот и все, что я знаю. А дело какого-то Джиллета мне совершенно неведомо. А теперь я постараюсь помочь вам, Дональд, насколько это в моих силах, потому что, скажу вам честно, вы мне нравитесь. Что-то в вас есть такое… Я знаю, что вы полезете на стену, если я скажу, что вы — душка, но я не знаю, как сказать иначе, и потому рискну вам сказать в глаза: вы, Дональд, — просто прелесть. Да, ночью четвертого я развлекалась, нас было две пары.

— Вы видели Мэрилин в ту ночь?

— Видела. Мэрилин обедала в том же ресторане, где сидели мы. А затем мы перешли в ночной клуб, но моего партнера что-то угнетало, совесть, что ли, его грызла, не знаю… Он хотел на этом закончить вечер и уехать домой, и так он и сделал.

— Каким образом? — спросил я.

— Отвез меня к Жанетте Лэтти и пожелал спокойной ночи.

— Вы вернулись к Жанетте Лэтти?

— Как всегда. Все обставлялось так, чтобы мужчине казалось, что мы живем у Жанетты на Рода-авеню. У ее дома они нас забирали и сюда же привозили обратно.

В дом мы их не приглашали, ну, разве что в редких, очень редких случаях. У Жанетты для этих случаев имелась специальная гостиная. Но в большинстве случаев мы туда не приглашали… Ну, а тот вечер закончился вообще рано. Обычно мы говорили нашим кавалерам, что живем тут с мамой, что мама больна, она слегла…

— Зачем надо было ехать с ними к дому Жанетты?

— Ну, подумайте сами, Дональд, — сказала она. — Жанетта вела бизнес. Она хотела держать нас под контролем и не желала, чтобы мы встречались еще с кем-то на стороне самостоятельно.

— Вы знали фамилии мужчин, с которыми вы ужинали вечером четвертого?

— Боже, Дональд! Ну откуда мне это знать! Мы обычно называем друг друга по имени. Но что-то мне не помнится, чтобы его звали Бакстером. Это было бы трудновато произнести. А фамилии мы вообще не спрашиваем.

Я могла называть его уменьшительным именем или смешной кличкой, но как именно — не припомню.

— А как он вас называл?

— Меня все называют одинаково. Я всем представляюсь — Полли.

— Вы абсолютно уверены, что после того, как этот человек доставил вас обратно к Жанетте Лэтти, вы больше не ездили ни на какие развлечения?

— Конечно. Я в этом уверена, — сказала она, играя ямочками на щеках. — Простите, Дональд, за то, что я поначалу, когда вы пришли, ломала комедию. Вообще-то я, конечно, не образец добродетели и… вы, как мужчина, должно быть, уже почувствовали, что я люблю мужчин!

Я взглянул на Берту.

Берта Кул вздохнула, поднялась из кресла, вышла на середину комнаты и, глядя сверху вниз на Паулину, сказала:

— Значит, ты любишь мужиков? Так, да?

— Да, так.

И тогда Берта рявкнула:

— Не мужиков ты любишь, а их деньги, грязная потаскушка!

Лицо Паулины побелело, челюсть отвисла.

— Да будет вам известно, Паулина, что вашему приятелю Бакстеру Джиллету подмешали в еду или выпивку несколько капель какого-то наркотика, отключающего сознание. Ему дали сверхдозу, что его и убило. Вы участвовали в заговоре, и вам угрожает обвинение в убийстве первой степени, если вы не докажете свою невиновность. Или Джиллету сразу дали смертельную сверхдозу, или у него было слабое сердце, не выдержавшее этого наркотика.

— Я об этом знать ничего не знаю, — отрезала Паулина, отчаянно пытаясь держаться с достоинством. — Я требую, чтобы вы вдвоем покинули мой дом! Более того, миссис Кул, я намерена подать на вас в суд за оскорбление личности. Вы сделали замечание, унижающее мое достоинство, и я не намерена сидеть тут и глотать обиды.

— Давай-давай, иди в суд, — сказала Берта. — А я тебя перед присяжными догола раздену. Ты еще, сучка, будешь тут комедию ломать с Дональдом — «он милый, он просто душка»! Мне ты мозги не запудришь — ты избалованная деньгами девка по вызову, и если ты думаешь, что сможешь скрыть информацию об убийстве, то тебя еще не такой допрос ждет. Теперь слушай меня внимательно! Через четверть часа ты будешь давать показания в полицейском управлении. И халат запахни — мне твои ляжки не нужны. Давай рассказывай, причем только правду!

— Я вам рассказала правду и требую, чтобы вы отсюда убрались! Иначе я вас силой выставлю.

— Силой она меня выставит! — заявила Берта. — А ну, попробуй!

Паулина сделала неловкую попытку ухватить Берту за плечо. Но тут Берта схватила Паулину и отшвырнула ее от себя так, что та пролетела полкомнаты, едва удержавшись на ногах. При этом халат разорвался и открылся лифчик, трусики и чулочные подвязки.