Рыбья кровь

Наутро Дарник вновь попытался разговаривать с толокцами, но результат получился такой же, что и накануне. Упрямые смерды не хотели вступать ни в какие переговоры и даже за дирхемы отказались продать овса и горячую похлебку для людей. Но если ночной отказ можно было принять за простой страх перед незнакомыми вооруженными людьми, то при свете дня это обернулось грубейшим нарушением всех законов гостеприимства. Повернув сани, дарникцы покатили восвояси, делая по дороге зарубки на деревьях.

Вернувшись в Липов, Рыбья Кровь немного отдохнул, а затем с двумя ватагами и двумя камнеметами вновь направился к Толоке. С собой захватили запасных лошадей, поэтому путь преодолели еще быстрей и легче. Первоначально воевода намеревался предать Толоку огню и мечу, но по дороге передумал. Велел бойникам мечи заменить простыми палками и факелы применять только для освещения, а не для поджога. Действовали как на боевом занятии, сани с камнеметами, описав дугу, замерли в полусотне шагов от частокола. Три залпа каменными репами – и разбитые ворота широко распахнулись. Тридцать конников ворвались внутрь, раздавая щедрые палочные удары направо и налево. Несколько толокцев попытались оказать сопротивление, но дарникцы на каждого из них нападали вдвоем-втроем и загоняли оборонщиков назад, в дома, или просто накидывали арканы и связывали. Потом всех жителей согнали в несколько домов, а сами с удобством расположились на ночлег в их лучших жилищах. Проведя взаперти бессонную ночь, толокцы значительно присмирели. Дарник же окончательно сменил гнев на милость. Собрав на сходном месте всех мужчин, обратился к ним с короткой речью:

– За то, что обрекли постучавшихся к вам путников на гибель от холода, будете впредь моими данниками.

– Но мы платим подати остёрскому князю, – возразил староста Толоки, толстый седой старик по имени Грызь. – Договорись сначала с ним.

Воевода чуть призадумался.

– Ну что ж, тогда поступим по-другому. Десять моих бойников останутся у вас до лета на постое. Будете их, как должно, кормить и обхаживать. А чтобы вам было легче прокормить их, взамен мы заберем у вас пятнадцать ваших парней.

В качестве заложников Дарник отобрал по одному подростку от каждого семейства. Как ни умоляли его отцы и матери, был непреклонен. Возникла, правда, некоторая заминка с теми, кто должен был здесь остаться. Никто не рвался остаться во враждебном селище. Пришлось воеводе самому назначать нужных людей.

– А что мы здесь будем делать? – спросил десятский.

– Рубите просеку в сторону Липова и готовьте бревна для большого дворища. Через десять дней вас сменят.

Вместе со сменой сторожей Дарник еще дважды до весны сам наведывался в Толоку, чтобы, переночевав в тепле, разведать путь дальше на восток. От Толоки до Остёра существовала уже дорога, с селищами через каждые двадцать – тридцать верст. Слух о суровых липовцах бежал впереди дарникской разведки, и всюду их встречали вполне гостеприимно. Не доехав в первый раз до Остёра полсотни верст, Дарник в следующий рейд взял с собой десять остёрских пленниц, из тех, что не захотели оставаться в Липове. Благодаря этому он появился в столице восточного княжества не как каратель Толоки, а как победитель арсов.

В Остёре, несмотря на зимнюю пору, шло большое строительство. Осенью по недосмотру в городе случился пожар, из-за которого выгорела половина дворищ, и теперь здесь вовсю возводились на смену деревянным каменные дома. Быстрота, с какой шло строительство, объяснялась просто – те горожане, которые успевали построить свои дома до весны, на пять лет освобождались от всех видов податей.

Князь Остёра Вулич пожелал увидеть липовского воеводу и принял его, словно посла соседней державы, с обильной трапезой и переговорами в приемном зале своего дворца. Впрочем, по-восточному пышные одежды князя и его тиунов-управляющих и роскошное убранство зала мало тронули Дарника – все это было слишком крикливо и нескромно. Не преминул он отметить, что свинцовые рамы со стеклами во дворце ничем не лучше его рам на войсковом дворище.

Во время трапезы князь невзначай обмолвился несколькими фразами на ромейском языке со своими тиунами, на что Рыбья Кровь учтиво заметил, что все понимает и не хочет услышать то, что ему не предназначается. Его слова произвели благоприятное впечатление на присутствовавших, и князь Вулич даже пригласил побеседовать такого достойного юношу наедине. Благосклонно выслушав намерение Дарника проложить от Корояка до Остёра наземный путь, он предложил воеводе свою помощь в окончательном уничтожении Арса. Дарник мягко возразил:

– Если полностью уничтожить Арс, окрестные жители перестанут надеяться на мою защиту и получать с них подати будет гораздо трудней.

Вулич, весело рассмеявшись, согласился с этим и спросил, не хочет ли Дарник вступить с ватагой в его, остёрскую дружину, дескать, здесь, на востоке, гораздо больше возможностей проявить себя, чем в лесной глуши.