Рыбка по имени Зайка

– Здорово, – обрадовалась Галя, – а Ирочка? Или няня выздоровела?

– Не-а, – протянула Лола, – Ирка дома сидит, понос у нее, к горшку прилипла.

– Надо же, – расстроилась Усова, – надеюсь, это не из-за мороженого, которое я ей вчера купила.

Лолита захихикала:

– Нет, я Ирке в кашу слабительного накапала, полпузырька вылила. Очень классно придумала, нянька на работу не является, и эта дома, при унитазе, мне ее никуда сопровождать не надо.

Галя сначала онемела, но потом с осуждением воскликнула:

– Послушай! Это же отвратительно! Травить младшую сестру!

Лола топнула ногой:

– Молчи! А то подумаю, что ты меня не любишь. Имей в виду, или я, или Ирка! Так родителям и сказала: «Хотите со своей уродкой и дебилкой жить, мешать не стану. Закончу школу и уйду от вас куда глаза глядят!» Ты же, Галка, знай, станешь с Иркой сюсюкать – ко мне не приближайся!

Усова хотела было растолковать Лолите, что хорошее отношение к младшей сестре вовсе не должно повлечь за собой разрыв дружбы со старшей, но не сумела вымолвить и слова. На лице Кисовой была такая неприкрытая злоба, что Галя поежилась, от Лолы шла душная волна черной ненависти. Усова невольно попятилась, ей показалось, что поток отрицательных эмоций сейчас подхватит ее, как смерч, закружит и шмякнет об пол.

Глава 32

Боясь гнева Лолы, Галя постаралась держаться подальше от Ирочки, но наивная малышка считала Усову доброй подружкой и стала подходить к ней на переменах с нехитрыми детскими проблемами. То она просила завязать шнурки, то поправить косички, то помочь ей засунуть в ранец книжки. Галя, не желавшая ссориться с Лолой, каждый раз опасливо косилась по сторонам: не видит ли ее ревнивая подруга. Отогнать маленькую Ирочку казалось невозможным, но становиться опекуншей первоклашки было опасно. Как выкрутиться из идиотского положения, Галя не знала. Но тут ей неожиданно на помощь пришла сама Ира. Подойдя один раз к старшекласснице она сказала:

– Я осторожно.

– Ты о чем толкуешь? – спросила Галя, оглядываясь.

– Ты не бойся, – заговорщицки зашептала Ирочка, – я всегда слежу, чтобы Лолы рядом не было. Она сейчас в библиотеку пошла.

Галя растерянно заморгала, а Иришка убежала. Вот такая у них получилась странная «подпольная» дружба.

Став старше, Ира прекратила подходить к ней с мелкими просьбами. Сталкиваясь с Галей в школе, младшая Кисова сухо кивала и шла по своим делам, но почти каждый вечер Иришка звонила Усовой и рассказывала о себе, Галя была в курсе многих проблем девочек, самой основной из которых являлась обида на родных. Ире казалось, что ни мама, ни папа не любят ее. В отношении к себе старшей сестры Ирина никогда не сомневалась, Лола четко высказала свою позицию. Иначе как «Эй, дура» она к девочке не обращалась.

Шло время, школьницы становились старше. Классе в девятом Галя вдруг сообразила: Лола Кисова, главная «мушкетерка», любимица коллектива, королева и красавица, отличница и защитница невинно обиженных, на самом деле не так уж и хороша. Начать с того, что Лола ненавидела родителей до такой степени, что мечтала об их смерти. Кстати, Маша Лаптева испытывала к своим предкам точь-в-точь такие же чувства, и иногда девочки начинали вести такие разговоры, что Галя, больше всего боявшаяся узнать о болезни своих обожаемых мамы и папы, покрывалась потом. Еще Лола, всегда улыбавшаяся педагогам, за их спиной сообщала «мушкетеркам» жуткие гадости об учительницах. Гале оставалось лишь гадать, откуда Лолита узнает сплетни. Ну кто рассказал ей о том, что химичку бьет муж, что сын немки сидит в тюрьме, а англичанка делает пятый аборт подряд? Причем сведения эти узнавали только Маша Лаптева и Галя, остальным детям Лолита не говорила ни слова, более того, услыхав от кого-нибудь фразу: «Вы только послушайте, что про историчку болтают», Кисова демонстративно морщилась и презрительно заявляла:

– Во-первых, мне неинтересны враки, а во-вторых, только неинтеллигентный, дурно воспитанный человек способен говорить о другом гадости.

Лола была двуличной, но все вокруг считали ее честной. Правду знали лишь Лаптева и Усова. Но первая сама была такая, ее с Лолитой словно отлили в одной форме, Галя же только удивлялась артистическим способностям Кисовой и ее умению ловко задурить всем голову. У Кисовой, как у Януса, было два лица. Одно – светлое, улыбчивое, для внешнего мира, другое – мрачное, темное, открывалось лишь в очень узкой компании. Наглядным примером был случай с Риммой Победоносцевой. Вроде Лолита сделала добрый поступок, пожалела гонимую девочку, но изнутри ситуация выглядела по-иному.

Лола не села сама за парту с дочерью домработницы, соседкой Риммы по ее приказу стала Маша Лаптева. Вроде Победоносцева была подругой «мушкетерок», но на самом деле Лолита и Маша сделали из глупышки девочку на побегушках. Римма прислуживала одноклассницам, покупала им билеты в кино, занимала места в столовой, притаскивала из гардероба куртки.