Рык Посейдона

С самого начала их учёбы в Мюнхене, за ними пристально наблюдал господин Хамади. Они не знали кто он такой. Каждый раз он появлялся неожиданно и всегда интересовался их успехами в учёбе. Но всегда было известно, когда он будет точно. Это происходило за два-три дня до окончания занятий и начала летних каникул. Утром он появлялся в Мюнхене, весь день занимался, как он говорил, делами, а по вечерам они втроём шли куда-нибудь весело провести время. Иногда к ним присоединялись незнакомые люди. Тогда Хамади отсылал их, а сам подолгу беседовал с незнакомцами. В свои дела он не посвящал их. Но по окончанию занятий говорил им, в какие фирмы следует обратиться, чтобы их приняли на работу, на период каникул. Так как ни у того, ни у другого родителей не было, то они с удовольствием оставались в Мюнхене. В основном это были химические лаборатории, оборудованные по последнему слову человеческого разума. Их без оговорок принимали лаборантами или ассистентами. Платили немного, но давали возможность самостоятельной работы, и это было главным. Халед частенько допоздна засиживался в лабораториях, делая работу за сотрудников, которые не успевали что-то сделать днём. Этим он заслужил себе авторитет и возможность самостоятельной работы, хотя бы вечером. Они догадывались, что именно Хамади устраивал им такую возможность.

Несколько раз Халед спрашивал его — кто оплачивает его учёбу здесь, в Мюнхене? Но, он всегда отделывался отговорками. Это были ссылки или на неких людей, действующих по воле Аллаха, или на некие фонды, доступа к которым он якобы не имел. Но всегда такой разговор заканчивался одной фразой — когда Аллах потребует что-то от вас, вы не должны раздумывать. И поэтому, когда вечером раздался звонок Хамади и он назначил встречу на Мариенплац, обговорив при этом особые условия встречи, Халед всё понял — пришло время, когда он не должен раздумывать. Но сейчас ему было жалко расставаться с университетом, друзьями. Да и внезапное исчезновение Ахмеда не добавляли ему настроения. Он ещё раз набрал его номер, но телефон молчал.

Вечером Хамади приехал к Халеду домой, в общежитие.

— Что тебе тогда сказали в полиции? — с ходу спросил он.

— Они записали всё обо мне и Ахмеде.

— Ты больше не заходил туда?

— Нет.

— Завтра, перед тем как вылететь, зайдёшь к ним ещё раз, но ни о чём не рассказывай… Просто скажи, что пришёл забрать своё заявление, так как твой друг нашёлся.

— Как нашёлся? А, где он?

— Ты задаёшь слишком много вопросов… У нас на Востоке всегда ценилось молчание, как первый признак мудрости зрелого мужчины. — Халед густо покраснел. Он стоял перед Хамади и не знал что сказать. — Не буду тебя задерживать… Готовься к отъезду. После полиции позвонишь мне.

На следующий день, утром, Халед закрыл счёт в банке. По пути в полицию, зашёл в агентство и взял билет до Бейрута.

Когда в полиции Халед подошёл к стойке, за которой сидел полицейский, тот внимательно посмотрел на него и спросил:

— Что вы хотели?

Халед вспомнил наказ Хамади и сказал:

— Я хочу забрать своё заявление… Пропал мой друг, а сейчас нашёлся… — он почувствовал как его лоб покрылся испариной, а пальцы рук мелко задрожали. — Два дня назад я писал заявление о его пропаже… Поэтому хочу забрать его обратно.

— Вы, не волнуйтесь! Сейчас мы всё выясним, — он склонился над столом и в лежавшем перед ним журнале, перевернул несколько листов. Что-то подчеркнув там, поднял голову. — Вы Халед Надир?

— Да.

— Простите, но мы не можем просто так вернуть вам ваше заявление. Мы должны убедиться в том, что этот человек действительно нашёлся… Вы можете пройти прямо по коридору, — он показал куда идти. — Комната номер десять. Там вам всё объяснят.

Для Халеда это было полной неожиданностью. Он не знал, что делать. Повернуться и уйти — это вызовет какое-то подозрение…, но и идти туда — ему не хотелось. Он посмотрел на полицейского. Тот внимательно разглядывал его. Халед повернулся и медленно направился по коридору.

Когда он зашёл в указанный кабинет, там находилось двое мужчин. Склонившись над столом, они что-то внимательно рассматривали. Заметив вошедшего, подняли головы и внимательно посмотрели на него. Один из них показался Халеду знакомым, но он не стал напрягать свою память.

— Я хочу забрать своё заявление… Мне сказали, что я могу это сделать здесь.