Рыльце в пушку

— Да есть у меня свои источники информации… — я создавала вокруг себя таинственный ореол гениального частного детектива. Хотя все гениальное — просто. Блеф всегда приходил мне на выручку в нужную минуту. Я часто пользовалась этим приемом, чтобы облегчить себе задачу, зная психологию людей с нечистой совестью. А так как у каждого человека имеются в запасе страшные, по его мнению, тайны прошлого или настоящего, метод действует безотказно. Главное, найти зацепку.

— Но вы наверняка неправильно все поняли! — Надежда Сергеевна из последних сил пыталась оправдать некрасивый и неблагородный поступок своего сына. — Максим любил Полину, он взял драгоценности, чтобы о ней осталась память…

«Ничего себе — оставил в виде сувенирчика пару колечек с бриллиантами, не мог что-нибудь попроще выбрать», — подумала я, удивившись находчивости молодого человека. Вряд ли в суде поймут его бескорыстные побуждения.

— Ладно, это не моя забота, теперь решать, кто прав, а кто виноват, могут только милиция и суд. Так что вы обратились немного не по адресу — я занимаюсь расследованием смерти Полины, а не кражи драгоценностей, — разговор начал меня утомлять. Неужели Надежда Сергеевна надеется, что я помогу Максиму выпутаться из пренеприятной для семьи Павловых истории?

Женщина в отчаянии стала еще сильнее теребить сумку. Глаза ее постепенно наполнялись слезами. Казалось, еще мгновение — и мою квартиру огласят рыдания мамаши непутевого ребенка. Только чужих истерик мне тут не хватало! Надежда Сергеевна упорно отказывалась верить в то, что Максиму придется отвечать за его глупость со всей серьезностью.

— Ну ладно, я, собственно, не за этим пришла, — наконец взяла она себя в руки. — Я ведь хотела сказать, что в последнее время меня беспокоит другое. Максим никогда раньше не общался с Кириллом, сыном Дмитрия Александровича. Ну, то есть я имею в виду то время, когда они жили в доме до свадьбы…

Надежда Сергеевна опять замолчала, пытаясь сформулировать свои опасения так, чтобы я все поняла правильно.

— У Максима подозрительное поведение? — я хотела намекнуть на то, что, как ни говори, я все пойму.

— Да, даже очень подозрительное. Он постоянно звонит Кириллу, причем старается, чтобы меня не было поблизости. О чем они разговаривают, я не слышала, но на повышенных тонах — это точно. А когда Максим приезжает в особняк, Кирилл избегает сталкиваться с ним. Что-то здесь не так, но что именно, я, к сожалению, сказать точно не могу.

Какие же общие дела могут быть у двух молодых людей? И Дмитрий Александрович говорил о странном поведении своего сына. Надо проверить, что парней связывает, какая тайна.

— Спасибо, Надежда Сергеевна, вы мне очень помогли. Даже не представляете как. Больше ничего не хотите мне сказать? А то знаете, мне надо в больницу к Ксении ехать.

— Ой, я слышала о несчастье, — захныкала женщина, вставая с дивана. — Столько неприятностей навалилось… Ну, я пойду, спасибо, что выслушали.

И она поспешно начала собираться.

Глава 6

Только за моей нежданной гостей захлопнулась дверь, я приступила к перевариванию полученной информации. Прикурив сигарету, я задумчиво стряхивала пепел в хрустальную пепельницу и пыталась найти параллель между копошащимися у меня в голове фактами. Что может объединять Кирилла и Максима? Ответ неизвестен, и моя хваленая интуиция не собиралась помогать в распутывании получившегося клубка. Нужна какая-то зацепка, благодаря которой я смогла бы приступить к сопоставлению всего известного мне на данный момент. Расследование смерти Полины Ильиной напоминало мне паззл — вроде бы многое известно, но недостает буквально нескольких кусочков до полной картинки. Надо срочно их найти, иначе все мои усилия окажутся напрасными.

Может быть, Ксения поможет найти затерявшиеся в этой неразберихе элементы? Надеюсь, сейчас мне никто не помешает навестить девушку в больнице.

Я торопливо собралась, пока меня еще кто-нибудь не остановил. Подойдя к палате, в которую поместили Богданову, я остановилась в нерешительности. Девушка хотела поговорить со мной до автокатастрофы, но это не значит, что сейчас она примет меня с распростертыми объятиями. К тому же вдруг у нее Никифоров? Мне не очень-то хотелось сталкиваться с ним. Я растерянно стояла около двери, держась за ручку, и вдруг она открылась. Прямо на меня чуть не упала удивленная медсестра.

— Вы к Богдановой? — спросила она.

— Да, — неожиданно для себя самой кивнула я, хотя вообще-то сначала я хотела соврать, мол, ошиблась палатой. До такой степени она меня напугала своим появлением и вопросом, застав врасплох.

— Проходите, она уже пришла в себя. Но только на несколько минут! — и медсестра, деловито стуча каблучками, заспешила по своим делам.