Рыночная цена счастья

Естественно, что Елена Викторовна ста-ла его любовницей. Жизнь ее потихонечку утряслась и приняла цивилизованные вроде бы рамки. Но в конце девяностых в Костроме начался ожесточенный передел собственности. Бывшего ее рыночного покровителя взорвали вместе с машиной, а потом и нынешнего ее хозяина прошили автоматной очередью на пороге собсбвенной виллы на живописнейшем берегу Волги недалеко от Ипатьевского монастыря.. Но он выжил, вывернулся, хотя и стал инвалидом и ездил теперь с перебитым позвоночником на инвалидной коляске..Он был неглупым мужиком, жестким и решительным. Он принял меры. И целую неделю в Костроме шли разборки со стрельбой и взрывами. В итоге победа оказалась за ним. И все в городе успокоилось. Вот тогда-то он и сделал Елену Викторовну хозяйкой гостиницы "Кострома" вместе с находящемся в ней рестораном. То ли – блажь, то ли награда своей любовнице за ее хорошую работу в постели.

Кто – знает? А сам он потом улетел в Амери-ку, где вскоре и умер во время операции на позвоночнике. по устранению последствий от полученных ранений. Делами его фирмы, а точнее, целой сети фирм в разных городах России стали заниматься два его сына. И вроде бы не так уж и плохо. Потому что с тех пор в Костроме наступила тишина.

Стрельб и взрывов не стало. Елену Викторовну они не тревожили.

Наверное, стара была для них. Но крышевать ее, видно, все-таки крышева-ли. Потому что ее вообще в городе никто теперь не трогал и даже не пытался наезжать или зацеплять. Работала она спокойно.

Внешне спокойно. А внутренний страх конечно же остался.. И это, твероятно уже – насегда.

Вот тогда-то в ее гостинице и появился Олег. В его лице не было жесткости. Оно поражало своей добротой, мягкостью и удивительно располагающей улыбкой. Он произ-водил впечатление легкого, общительного и компанейского парня, но без нагловатой на-пористости деревенских сердцеедов. С ним легко можно было разговаривать на совершен-но разные темы. Он не давил на собеседницу своей эрудицией, не пытался ее поразить, очаровать или обоять ее.. Он просто разговаривал. И разговаривал так, что с ним хотелось разговаривать, и даже больше – ему хотелось довериться, высказаться и открыться в чем-то запретном и важном для себя. Вот только в глубине его глаз почему-то была затаена тщательно скрываемая тоска. Не печаль, а именно тоска. Что-то в его жизни, видно, было такое, что не всегда забывается..Даже, если и пытаешься забыть. Как и у нее.. Короче – он ей понравился. Ее потянуло к нему. И это был первый из бесчисленной когорты мужчин, встреченный ею волею судьбы за эти тяжелейшие для нее девяностые годы и буквально прошедших по ней своими грязными сапожищами, который не смотрел на нее вожделен-но тупым взглядом возбужденного самца, а просто разговаривал, изо всех, правда, сил стараясь скрыть восхищение сидящей перед ним женщиной. И она впервые, наконец-то, почувствовала себя женщиной, а не просто двуногой самкой, приведенной на случку с самцом. Она стала думать о нем. Ей даже не хотелось в своих мыслях заниматься с ним сексом. Ей просто хотелось обнять его, прижаться к нему поплотней, поплакаться и выс-сказать ему всю свою боль от несосотоявшейся своей бабьей доли. И ей захотелось сде-лать так, чтобы хоть иногда, но все же видеть его… Пусть хоть иногда, пусть раз в неделю. Но – пусть…Пусть….

О большем она не думала. На большее она не надеялась. И когда на

Новый Год она все-таки сделала шаг ему навстречу и – это был тот максимум, который она, жен-щина, смогда себе позволить. И она позволила, закрыв на все глаза и махнув на все ру-кой..Глотнуть хоть кусочек, хоть чуть-чуть, но все же настоящего женского счастья.

Сча-стья заниматься сексом с мужчиной, котрый тебе нравиться и от вида которого у тебя на-чинает кружиться голова. Почти десять лет у нее такого счастья не было. Потому что сексом она вынуждена была заниматься только с самцами, а не с мужчинами. И восприни-мала этот секс, как часть своей работы. Неприятной, но все же обязательной для себя ра-боты. Входящей, так сказать, в ее рыночно- профессиональные должностные обязанности. И она сделала этот шаг. И не пожалела.Следующий шаг должен был сделать Олег. Но он его не сделал

А подтолкнуть его на этот шаг она не решалась. Боялась. Боялась из-за сво-его непростого прошлого.

Но ничего этого Олег не знал. И не старался узнать. Он просто плыл по течению, живя интересами всего лишь одного дня. На большее его не хватало… И о будущем своем он старался не думать. Но думать все-таки приходилось. Жизнь заставляла. И сейчас, ког-да он ехал в поезде "Москва-Караганда", который проходил через станцию Карталы, ле-жа на нижней полке в четырехместном купе, он никак не мог заснуть. На душе было не-спокойно. И сердце почему-то ныло щемящей болью. Что-то опять он в своей жизни сде-лал не так, как надо было сделать. Где-то опять споткнулся и свернул не на тот проулок.