Рысюхин, налейте для храбрости!

Хотелось задержаться на пару дней, сравнить фактическое изменение производительности оборудования с расчётным, но супруга моя к тому времени уже облазила всё, от кротовых нор до беличьего дупла и заскучала. Так что пришлось собираться и столь же неспешно, как сюда — ехать в Дубовый Лог и Курганы. По дороге погуляли по Пуховичам — сколько раз проезжал мимо, и только сейчас решил задержаться. Машу позабавила история с тем, как станция Пуховичи оказалась в соседнем городе, но больше мы там ничего интересного не нашли — может, плохо искали.

— Что значит — не повезло с соседями: и выход на изнанку с магическим училищем у них, и станцию они себе забрали.

— И летние квартиры у гусарского полка — тоже у соседей будут строить. Потому что к станции ближе.

— Вообще кошмар! Интересно, а марьиногорцев, или как там они называются, за такое можно назвать конокрадами?

Так, посмеиваясь, мы сели в фургон и поехали дальше — в Червень. Вот тоже — забавно: город рядом с имением, постоянно езжу мимо — но именно мимо, если ехать из Смолевич в Могилёв или обратно. Из Викентьевки в Смолевичи или назад я езжу обычно через Дукору — тамошний парк нравится мне настолько, что это почти искупает состояние дороги от Смолевич на Смиловичи. А в самом Червене за всю жизнь был только один раз. Погуляли и по этому городку. Там моя супруга увидела довольно оригинального вида дом с широкой террасой и окнами в пол — и буквально влюбилась в него.

— Такой восхитительный дом — но построен не пойми где! Был бы он в Смолевичах или Могилёве — я бы не успокоилась, пока не купила. Не дом — чудо! Хоть ты его разбери и перевези…

— Увы, он кирпичный. Разборка его уничтожит… — я чудом поймал себя за язык, не произнеся продолжение: «проще купить проект и построить заново». Упаси боги — она же заставит! Ну, или по крайней мере приложит к этому все силы… А зачем мне ещё один дом⁈

К моему счастью, Маша увидела прыгающую за забором собачонку и переключилась на неё, а затем с неё — на кенгуранчиков. Ну, тут логику проследить легко: они тоже с шерстью и прыгают.

— Интересно, какой хищник всё же охотится на них? Ну, ты же говорил, что должен быть регулятор численности?

— А я не говорил⁈ Совсем из головы вылетело! Просто мне сообщили об этом в день перед первым экзаменом, потом просто забыл — не до того было.

— Поросёнок ты после этого! Я тут мучаюсь от неизвестности, а он!..

— Там получилась довольно заковыристая схема. У кенгуранчиков есть специфичный вид паразитов, которые не встречаются больше ни у кого из обследованных животных. Так вот, в тёплое время кенгуранчики жрут ядовитые травы и травят паразитов. Зимой поступления отравы в организм нет, и «квартиранты» начинают размножаться. Тут включается механизм, использующий те странные железы в основании хвоста, смысла которых никак не могли понять. Там накапливается, так сказать, концентрат отравы, часть которого, при критическом уровне паразитов в организме, впрыскивается в организм и травит их.

— А при чём тут глисты к хищникам⁈

— Подожди. Если кенгуранчиков слишком много, или травы слишком мало — в железах накапливается недостаточно концентрата, паразиты размножаются и убивают хозяина. Это происходит, как правило, в конце зимы или начале весны, и потом в дело вступают падальщики. Также насекомые или что-то сродни им. Тут даже возникла версия, что паразиты и падальщики — один вид, развивающийся с полной метаморфозой, или как разные касты у муравьёв. Эти падальщики даже кости сжирают — у них есть фермент, который расщепляет коллаген на белки, пригодные в пищу! Потому поля костями и не завалены.

— Жуть какая! Вот честное слово — нормальные хищники были бы не такими страшными. Быть съеденным глистами, потому что летом мало травки ел, кошмар!

Машу аж передёрнуло, потом она с испугом повернулась ко мне:

— А мы, когда мясо кенгуранчиков ели, не могли заразиться⁈

— Нет. Во-первых, паразиты — тоже изнаночные твари, даже если их личинки и есть в мясе — на лице они дохнут даже сами по себе. Во-вторых, эти паразиты живут только в кенгуранчиках, как там это в биологии называется, смешное такое слово[1]… ладно, неважно. И, в-третьих, конечно же — термообработка. Мы же сырое мясо не ели?

— Нет.

— Ну и всё тогда, беспокоиться не о чем.

В Курганах стояли в основном ректификационные колонны, которые требовали намного больше трудозатрат, чем перегонные кубы, плюс здесь нужно было проводить профилактический ремонт. В общем, объём работы и её сроки были намного больше, чем в Викентьевке, но и жене было чем заняться — тут тебе и изнанка, и имение, причём что там, что там можно делать всё, что хочешь! В общем, как она сама сказала — на неделю себе занятий найдёт точно. Единственно, что она вытребовала себе ключи от фургона, чтобы самоё ездить из трактира, где мы ночевали, в имение и обратно, пока я занят на заводе.