Читаем Рысюхин, шампанского! полностью

Рысюхин, шампанского!

Таким образом первого ноября я после лабораторной двинул из Буйнич наискосок через деревни на Минский тракт, который ближе к Минску называется Могилёвским, а в сумерках уже был в Дубовом Логе. Вечер посвятил знакомству — с состоянием дел и со своими дружинниками, а утром провели отстрел брони. Результат удивил даже меня, дружинники же и вовсе были в шоке. Стальной лист прогибался, сминая ячеистый алюминий и распределяя давление на большую площадь и значительный объём металла. Сферической свинцовой пулей вообще не смогли пробить ни один лист, даже при стрельбе под прямым углом с расстояния в десять метров! Да, на внутреннем листе появилась вмятина, но пробоя не было! Тупоконечная винтовочная пуля начинала рикошетить при встрече с бронёй под углом менее шестидесяти градусов, остроконечная — градусов под сорок-сорок пять. Пули оставляли то длинные, похожие на каньон, вмятины, то жуткого вида рваные шрамы, но пробивали листы только под углом, близким к прямому, и то с достаточно близкого расстояния. Оставив воодушевлённых бойцов думать над проектами броневиков, я поехал на изнанку, посмотреть, как там дела у военных.

Со строительством сколько-то приличной дороги они не заморачивались, только срезали кое-где бугры и засыпали ямы. На момент моего приезда они возились с понтоном. Я, опираясь на дедову память, представлял их сильно иначе — там у него здоровенные конструкции соскальзывали с не менее огромных грузовиков и сами раскладывались на плаву. А у нас это оказались смешанные метало-деревянные конструкции, из дерева выполнялись палубный настил, надстройки и внутренние переборки, которые перевозились тремя частями каждый и собирались на берегу при помощи не только болтов, но и скоб. Сборка каждого в боевой обстановке должна была занимать до трёх часов, плюс ещё два — проверка герметичности и спуск на воду. В мирных условиях сапёры потратили на два понтона три полных световых дня!

И причал они в итоге построили не так, как я ожидал: не поперёк реки, чтобы к нему можно было швартовать оба судна параллельно носами с одной стороны, или параллельно постройке с двух сторон. Возвели же то, что называется дебаркадер — конструкцию, похожую на веранду над водой. К ней планировалось швартовать один понтон, а второй — уже к первому. Причём строили причал уже после спуска корабликов на воду, а чтобы их вытащить и разобрать — пришлось бы сносить дебаркадер и выдёргивать из дна сваи, по крайней мере — часть из них.

Но это всё было уже сильно позже, пока же я загрузился гостинцами, включая два ящика настойки из изнаночной голубики, которая как раз «дозрела» при моей помощи и поехал обратно в Могилёв.

Неплохо съездил, и схема рабочая — отдохнуть нормально на выходных всё равно не получается, но можно хотя бы часть дел переделать. Скорее бы уже эта учёба закончилась! Нет, конечно, пользы она приносит много, и дальше будет больше, но как же тяжело совмещать учёбу, семью и работу!

Но я уверен — дальше будет легче!

[1] Кубический нитрид бора, он же кубонит, он же эльбор — до трёх с половиной раз твёрже алмаза. Остальные нитриды тоже отличаются повышенной твёрдостью, в том числе популярный в 90-х для имитации золочения нитрид титана.