Рыцарь

Скрежет, страшнейший удар в левую руку. Несколько секунд свободного парения, когда ты еще не знаешь: тебе не больно потому, что все в порядке, или потому, что ты уже умер. Мошонка сжимается и норовит втянуться внутрь. Мочевой пузырь интересуется: эй, приятель, как насчет опорожниться? Не выбивали?.. Ну, вам повезло.

А под занавес — оглушающий удар о землю.

Я вырубился, видимо, секунд на пять. Только чуток оклемался, приподнял голову — и увидел прямо перед своим носом острие меча. Сам дон Родриго, стоявший надо мной, тяжело дышал. Волосы у него на лбу слиплись от пота.

— Дон, вы проиграли.

Выделывать те финты, которые успешно прошли с Гийомом, я не стал. Продолжать поединок я сейчас был не в состоянии. Я и говорить-то мог с большим трудом. Поэтому я просто закрыл и снова открыл глаза.

— Дон… Или как вас там… Сьер северянин, — настойчиво продолжал гнуть свое рыцарь Родриго, — признаете ли вы себя побежденным?

Я понял, что он не отцепится, и пробормотал:

— Ну, допустим… Дальше что?

— Отлично! — обрадовался Родриго. — Признаете ли вы, что виконтесса Антуанетта де Косэ — самая прекраснейшая, восхитительнейшая и наицеломудреннейшая женщина в Лангедоке, Аквитании, Арагоне, Франции, Италии и всех прочих странах?

— О’кей, — сказал я. — Виконтесса Антуанетта — самая прекрасная женщина во всем мире. Супермодель.

Лицо рыцаря Родриго озарила новая улыбка. Зубы у него были крупные, белые. Хоть в рекламе «Колгейта» показывай.

Счастливый Родриго де Эро вложил, не глядя, меч в ножны.

А затем протянул мне руку и помог встать на ноги. Весело хлопнул по плечу:

— Вы отлично управляетесь со щитом! Я-то полагал, что своим фамильным ударом вышибу вас еще с первого раза, однако вы как-то ловко повернули щит… Ну а когда не удалось победить ловкостью, пришлось использовать силу… А мой-то конь всяко посвежее вашего будет! — Тут Родриго добродушно рассмеялся. — Поздравляю!.. Вы доставили мне поистине огромное удовольствие этим поединком! Не хотите ли теперь заглянуть ко мне? Разопьем бочонок вина, побеседуем… А?..

И указал на тот самый замок, который возвышался на другой стороне реки.

Не зная, как правильно ответить, я судорожно стал вспоминать исторические фильмы.

— Эээ… Почту за честь.

Рыцарь Родриго рассмеялся и опять хлопнул меня по левому (ушибленному!) плечу.

* * *

Родриго де Эро был франком только наполовину. Мать у него была из Каталонии. Испанка.

Молодость дона Родриго также прошла в Испании. Это чувствовалось — в разговоре Родриго периодически вставлял экспрессивные испанские словечки, смысл которых оставался для меня загадочен. Восемь лет назад родриговский папаша, сьер Бернард, отправился, как и положено всякому уважающему себя рыцарю, воевать за Гроб Господень. А сына оставил управлять поместьем. Из Крестового похода Бернард не вернулся. Впрочем, Родриго по этому поводу не особенно сокрушался. Напротив, он даже завидовал своему отцу. И собирался лет через десять пойти по его стопам. То есть — уплыть в Палестину. Но перед этим обязательно обзавестись женушкой и двумя-тремя наследниками.

— А Антуанетта де Косэ… это ваша невеста? — осторожно поинтересовался я.

— О нет, ну что вы! — ухмыльнулся Родриго. — Избави Боже! Донна Антуанетта — это жена моего соседа Рауля де Косэ. Между нами говоря, порядочная стерва. Но весьма недурна собой. Но, видите ли, никакой другой более-менее подходящей дамы сердца у меня сейчас нет. Однако нельзя же начинать поединок просто так, не имея в запасе даже дамы сердца, ради славы которой должен происходить всякий поединок! А назвать госпожу виконтессу своей дамой сердца — это прекрасный способ позлить Рауля. Виконт чрезвычайно ревнив.

— А он не придет к вам разбираться?

— Так приходил уже! Тогда, помню, мы с ним славно сразились… Человек по тридцать с обеих сторон полегло.

— И кто победил?

— Формально я, но, если судить по чести, у нас с ним случилась ничья. Понимаете ли, дон Андрэ, прослышав о нашей войне, на замок Рауля напали разбойники под предводительством Луи из Каора. Не слыхали о таком? Нет?.. Заявляет о себе, что, мол, благородной крови, а по сути — человек без чести и совести. Настоящий бандит, рутьер. Прослышав об этом коварном нападении, эн Рауль попросил меня отложить нашу с ним войну на некоторое время. Я, само собой, согласился и даже любезно предложил эн Раулю свою посильную помощь. Он, как добрый сосед, не мог отказать мне в таком удовольствии. Вдвоем с ним мы быстро разогнали этих рутьеров. Попировали в раулевском замке и на том разошлись. Только с тех пор уже почти год прошел, а я смотрю — что-то не торопится эн Рауль возобновлять наш отложенный спор. Поэтому я и подумал, что надо бы как-нибудь напомнить ему о его давешнем обещании.

Какой, однако, воинственный испанец мне попался…

— А вам обязательно с ним воевать?

Дон Родриго удивленно уставился на меня:

— А что же еще делать?

— Ну, не знаю… Можно мирно ездить друг к другу в гости…