Рыцарь

Спальня Кенрика ее потрясла. Это была волшебная комната из сказки. Она блистала несказанной роскошью. Полку над камином украшали два великолепных золотых канделябра. Там же располагались во множестве чудесные блюда и другие заморские на вид вещицы, в большинстве своем тоже золотые. Две чаши, расписанные восхитительными арабесками, стояли на низком столике. Холодные плиты пола покрывал толстый восточный ковер. «Наверное, он привез его из Крестового похода», — подумала Тэсс. Там были также комоды, шкафы, сундуки и много других предметов, назначение которых ей было неведомо. В дальнем конце комнаты высилась кровать под голубым парчовым покрывалом, с балдахином из мерцающего темно-синего шелка.

— У тебя просто королевская спальня! — воскликнула Тэсс. — Неужели ты так богат?

— Как видишь, мои деяния хорошо вознаграждаются, — сухо заметил Кенрик. Он посадил ее на постель и подбросил в камин несколько поленьев. — А что ты знаешь о королевской спальне?

— Ничего. Но я уверена, там не может быть лучше.

— Я рад, что тебе у меня понравилось. А теперь, прошу тебя, Тэсс, раздевайся и укладывайся в постель. Останешься в кровати до тех пор, пока не выздоровеешь. Видишь, — он показал на холщовые сумки у края кровати, — Томас уже принес твои вещи. Давай, я помогу тебе переодеться.

— Я… я буду спать не переодеваясь, милорд.

— Да нет же, тебе нужно отдохнуть. В этой тяжелой одежде тебе будет неудобно спать.

— Тогда отвернись, пока я буду переодеваться.

— Отчего же? Ведь я твой муж. Сегодня ты больна и супружеские обязанности выполнять не можешь. Но это еще не значит, что я не могу смотреть на тебя.

— Но, уверяю тебя, мне в этом платье очень хорошо. Правда. Я слишком устала, чтобы затевать сейчас переодевание. Пожалуйста, милорд, разреши мне сегодня спать в этом.

Тэсс ждала его возражений, но он молчал. Она взглянула на него из-под опущенных ресниц и с ужасом обнаружила, что он сам начал раздеваться.

— Ну а я, в отличие от тебя, привык спать раздетым. Он разоблачался, не обращая на нее никакого внимания. Она изредка бросала на него осторожные взгляды, а вскоре и совсем осмелела и в открытую начала любоваться телом мужа. Та сила и мощь, которую она прежде в нем только предполагала, теперь предстала перед ней во всей красе. Это был богатырь из легенды. Рельефная грудь, плоский живот, руки и ноги — все это могло принадлежать разве только Гераклу.

И снова ее посетило уже знакомое чувство — какой-то трепет, непонятная дрожь начинались где-то внизу живота и быстро распространялись по всему телу. Теперь Тэсс поняла, что это такое. Это было желание. Плотское желание. Ей безумно хотелось коснуться его.

Кенрик начал снимать бриджи, и она закрыла глаза. Но вновь широко открыла их, когда он скользнул под одеяло рядом с ней.

—Спи, Тэсс. Я слишком устал, чтобы сейчас с тобой спорить.

«Спать? Вряд ли это получится, — подумала Тэсс. — Одно дело спать рядом с ним в шатре, когда он полностью одет. И совсем другое, лежать с обнаженным мужчиной. К тому же, твоим мужем. Кстати, отчего он так легко согласился с ее желанием спать одетой? Куда он клонит?»

Но Тэсс была слишком утомлена, чтобы задумываться об этом, слишком больна. Мысли ее все время путались. Она закусила губу и закрыла глаза, думая, что откроет их минут через пять и посмотрит, что он собирается делать. Но уже через секунду она крепко спала.

Кенрик подождал немного, и не торопясь начал ее раздевать. Убеждать, чтобы она разделась сама, — только понапрасну терять время. Того же самого можно достичь гораздо проще.

— Спит как убитая, — пробормотал он.

Она застонала, когда он стал через голову снимать с нее платье, и этот стон напомнил ему, что касаться ее пока нельзя, можно только смотреть. Ну а насмотрелся он, конечно, вдоволь. В отблесках каминного огня кожа ее отливала золотом. Его взгляд надолго задержался на полных налитых грудях, прежде чем отправиться в путешествие ниже, через тончайшую талию и нежный живот к заветному треугольнику светло-каштановых завитков. С трудом поборов искушение коснуться их, он перевел взгляд на стройные, прекрасной формы ноги, красивее которых ему видеть не доводилось.

— Боже, как она хороша, — благоговейно выдохнул он, и взгляд его пустился в обратный путь. Она была невысока ростом, однако ничего детского, несложившегося, в ее теле не было. Все изгибы этого тела были совершенны. Оно было создано для мужчины. Для него. Он продолжал бороться с соблазном погладить ее, понимая по напряжению во всех членах, во что выльется это прикосновение. Никогда еще у него не было такой красивой женщины, да он и не рассчитывал, что судьба преподнесет ему, его грубому, покрытому шрамами телу, в подарок такое совершенство.

Еще одна ночь, твердил он мысленно, всего лишь одна ночь. И тогда он начнет давать ей уроки любви и будет учиться сам. У нее. А сейчас не стоит начинать то, что нельзя довести до конца. Он устал, она больна. В общем — не время.

Он почти застонал, лежа рядом со своей девственной женой.

— Выздоравливай к утру, я тебе приказываю. Слышишь? — прошептал он, едва шевеля губами.