Рыцарь астрального образа

— Разбаловался! — констатировал хозяин. — Ты знаешь, сколько стоит твоя еда? Если те деньги, что я на тебя трачу, складывать в чулок, за год наберется как раз на стиральную машину.

Мерс ему не поверил и повалился на бок, не пройдя и двух шагов. Хозяин стал чесать ему брюхо, и тут в дверь постучали

— Это я, — сообщил Марьянин голос. — Уже пора, а вы где там застряли?

Арсений открыл и, взглянув на нее, широко улыбнулся.

— Вот это дело! — воскликнул он. — А румянец настоящий? Что вы закапали в глаза? Они сияют, как звезды.

Он слегка преувеличивал. Она в самом деле поработала над собой — распустила волосы, подкрасила губы, надела другие туфли, но с напряжением справиться не смогла. Внутри у нее сидел ржавый гвоздь по имени Костя Лебедев, вызывая общее заражение крови.

Оставалось последнее средство.

— Марьяна, — сказал Кудесников низким голосом. — Я, конечно, все понимаю… Вам сейчас не до меня, и все такое., У меня своя жизнь, и тоже все такое… Но вы мне нравитесь до полного обалдения. Вы прекрасны, как ангел, спустившийся в подвал к старому сапожнику. И если я вас не поцелую, то меня разорвет на части от охвативших чувств.

С этими словами он схватил ее в охапку и крепко поцеловал, используя все мастерство, которому обучался в академии жизни. Поцелуй получился горячим и искренним, потому что Кудесникову страсть как хотелось выпутаться из истории с убийством. Когда он ее отпустил, Марьяна покачнулась так, что ее пришлось поддержать за талию.

— Давайте обойдемся без пощечин и выяснения отношений. Мы оба все понимаем и прощаем друг друга. А сейчас нам пора, — протараторил Арсений.

Теперь с ней нее было в полном порядке — она пылала, как жаровня, испытывал одновременно смятение и удовольствие, и смеялась оттого, что он тащил ее за руку по коридору. Так что когда они вошли в ресторан, Марьяна выглядела прекрасной дикой розой, случайно попавшей в букет чопорных лилий. Поймав ее взгляд, можно было споткнуться или окаменеть от восторга.

Заместитель мэра вместе со своим прихвостнем Сачковым ждал их за самым выигрышным столиком, который стоял у окна, выходившего в палисадник с посыпанными гравием дорожками и выбеленными скамейками. Когда представители «Медприма» подошли поближе, Константин Лебедев встал, пожирая Марьяну глазами. Сначала между его бровями залегла тонкая складочка, а потом его лицо сделалось растерянным, как у ребенка.

— Боже, какие люди! — воскликнула она. — Не верю своим глазам! Костя, неужели это ты?

— Марьяна?!

Арсений с удовольствием отметил, что заместитель мэра побледнел и застыл, как накрахмаленная салфетка.

— Кондрат Миронович, здравствуйте! — воскликнул Арсений и принялся трясти вышеозначенное лицо за руку с таким чувством, словно это они были старыми друзьями, встретившимися после долгой разлуки.

— Ты совсем не изменился, — польстила своему бывшему жениху Марьяна и уселась на стул, который отодвинул для нее вырвавшийся из клешней сыщика Сачков.

— А ты очень похорошела, — с идиотским мужским простодушием сказал Лебедев. Было ясно, что это не комплимент, а вырвавшаяся наружу эмоция. — Так ты работаешь в фирме «Медприма»? Сделала карьеру…

— Что такое карьера! — пренебрежительно воскликнула Марьяна, бросив короткий взгляд на Кудесникова. — Она помогает скрасить время от выходных до выходных, верно?

— Значит, у тебя все нормально?

— Мне интересно жить, если ты это имеешь в виду. Или тебя занимают более прозаичные вещи? Образование, прописка, сколько раз была замужем…

— Нет, ну что ты, — заместитель мэра с трудом

взял себя в руки. Так же медленно, со скрипом поворачивается руль старой лодки с проржавевшим днищем. — Я просто очень, очень рад тебя видеть. Это неожиданность, но приятная.

— Значит, вы старые знакомые? — спросил Кудесников. — Надо это отметить. Так что у нас там с программой мероприятий?

Во время обеда сыщик исподтишка наблюдал за заместителем мэра, пытаясь понять, держит ли тот камень за пазухой. Будь Арсений на его месте, он бы так легко не простил какого-то там приезжего за то, что тот прилюдно уронил его на землю. Он читал на лице Лебедева работу мысли, однако думал тот скорее всего вовсе не о нем. Он не сводил глаз с Марьяны. Она же держалась просто великолепно, А когда градус ее настроения падал, Кудесников вытягивал ногу и дотрагивался до ее лодыжки. Лодыжка отдергивалась, а Марьяна отчаянно розовела.

— А где ваш… этот… отводырь? — неожиданно спросил Кондрат Миронович. Он сворачивал ломтики ветчины рулетом и один за другим отправлял их в рот, где они исчезали бесследно, как вагоны поезда в темном тоннеле. — Не боитесь скушать что-нибудь опасное для здоровья?

— Ах, кот! К сожалению, его пришлось уступить селекционерам. Время от времени коты размножаются, знаете ли. Нужно бороться за чистоту породы. Вместо него мне дали на воспитание карликового степного каракала. Буду приручать. Я ведь очень опытный приручатель диких животных! — похвастался он, принюхиваясь к жареному сыру.

— Ешьте, не бойтесь, — хмыкнул Лебедев. — Начальство не отравят.

— Как раз начальство-то… — пробурчал Кудесников себе под нос.