Рыцарь бедный

Пожалуй, самая знаменитая из партий, игранных на фору, это партия Чигорин – Отто, игранная русским маэстро в 1881 году против опытнейшего петербургского второкатегорника. В ней Чигорин, игравший без ферзевого коня, проявил неистощимую энергию и изобретательность в преодолении упорной защиты, ослепил противника целым фейерверком жертв и дал мат черному королю оставшимися на доске двумя слонами и ладьей. Эта партия вызвала всеобщее восхищение, обошла всю современную мировую печать и даже в наши дни обязательно входит в сборники лучших партий всех времен и народов. Крупнейший зарубежный авторитет прошлого века Стейниц так охарактеризовал партию Чигорин – Отто, поместив ее в свой журнал: «Жемчужина из жемчужин! Одна из очаровательнейших партий на дачу вперед!»

Конечно, игра на фору развивает тактическую изощренность и способствует изобретению хитроумных ловушек, но привычка к ней при дальнейших встречах с сильными противниками равного класса губительно влияет на правильное развитие игры в начале партии, как говорят ныне – «на постановку дебюта».

Необходимость годами играть со слабыми партнерами и крайне редкие встречи с другими русскими маэстро (Шифферсом, Алапиным, Соловцовым) привели к дебютной неподготовленности Чигорина в матчах на мировое первенство. Как только Чигорин стал постоянно участвовать с девяностых годов в международных соревнованиях, встречаясь с равными ему по классу партнерами, его мастерство разыгрывания дебюта резко повысилось, и он создал ряд оригинальных систем защиты, которые выдержали испытание временем и ныне находятся на вооружении советских и зарубежных шахматистов.

Но для самого Чигорина его теоретические открытия принесли значительно меньше пользы, чем могли бы, при применении их в восьмидесятых годах. Драгоценное время было упущено за игрой в гандикапах, полезной только для партнеров Михаила Ивановича. Вот в чем состоял трагизм положения Чигорина: он принес в жертву русской шахматной мысли не только свои материальные и спортивные возможности, но и отказался от шлифовки своего дарования и разработки дебютного репертуара, необходимого для успеха на международной арене.

Кажется поэтому странным, что Чигорин, по свидетельству его современника и поклонника Л. Велихова, «особенную пользу видел в турнирах-гандикапах». «Я сам, – пишет Велихов, – играл когда-то с Чигориным на ладью и ход и затем, последовательно пройдя все категории (приз давал право на повышение квалификации), возвысился до первой».

Разгадка такой парадоксальной оценки Чигориным гандикапов очень проста, если учесть, что Чигорин всегда заботился не о себе, а об общественных интересах. Он «особенную пользу видел» не для себя, а для массового шахматиста! Ему же самому игра на фору приносила явный вред. Для слабого же, но даровитого, быстро развивающегося шахматиста гандикапы действительно были очень полезны. Они давали исключительную возможность встретиться с опытными, сильными партнерами, поучиться у них мастерству комбинаций и точности расчета и наглядно убедиться в полезности таких основных принципов шахматной стратегии, как необходимость быстрейшего развития фигур, незамедлительная рокировка, важность быстрой мобилизации всех сил и координирования действий фигур. Начинающий любитель шахматной игры нашего времени такой возможности не имеет и встречается с мастерами лишь изредка в сеансах одновременной игры, а это далеко не то, что турнирная партия один на один.

Участие в турнирах-гандикапах обходилось дешевле, чем игра на фору у «Доминика». Порой малоквалифицированный, но талантливый шахматист даже окупал расходы, а то и получал чистую прибыль, выражаясь коммерческим языком. Каждый участник турнира-гандикапа вносил турнирный пай, и из общей суммы их выделялось несколько призов. Победители турниров получали призы и переводились в следующую, более высокую категорию, что также стимулировало участников.

Другая «польза гандикапов» с точки зрения Чигорина заключалась в том, что такие турниры были своеобразной приманкой для вовлечения начинающих шахматистов в шахматное движение вообще и в новооткрытый «чигоринский» кружок в частности. Что могло быть притягательнее для начинающего или малоквалифицированного любителя, чем перспектива встретиться за шахматной доской в серьезной борьбе с прославленным маэстро Чигориным и другими известными шахматистами?

Начало нового, 1884 года прошло в дальнейших поисках нужных людей, в сколачивании инициативной группы для организации клуба и в бесконечных хлопотах.

В марте Михаил Иванович выехал на гастроли в Харьков. С тамошними любителями у него давно были налажены дружеские связи, и еще в 1878–1881 годах Чигорин провел с ними четыре партии по переписке, которые кончились его победами.