Рыцарь бесчестия

Ренесса выполнила просьбу Эльсы и предоставила ей письмо к городскому главе Бэдрока, с просьбой посодействовать Иланде в деле с домом ее отца. Утро предстояло трудное. Забрав письмо, Эльса покинула гостевую комнату и вышла в сад. Небо начинало светлеть, в ветвях одного из деревьев завела свою трель птица певун, над утренней росой кружили насекомые, маленькие, зеленые весенние жучки, первыми просыпающиеся от зимней спячки. Эльса вдохнула свежий воздух, гари в нем уже не было. Как не было никакой охраны во дворце и у его ворот. Эльса поняла, что освобожденные от договора с Томасом эльфы покинули свой пост. Никто из слуг, чьи ряды тоже заметно поредели, не знал, куда делись гвардейцы. Еще вечером были, а теперь их нет, как будто растворились в воздухе. Эльса не знала, что вторая часть гвардии обнаружив пропажу сослуживцев еще засветло разбежалась оставив оружие. Их предупредили, что захват дворца неминуем, а отдавать свои жизни за ведьму императрицу и ее сына, никто из них не захотел.

Зайдя в первый от дворцовых ворот переулок, Эльса оглянулась. Симпатия к Ренессе вызывала в ней тревогу за судьбу императрицы и ее сына, затрудняя движение, прочь от дворца, но Эльса знала, Ренесса не даст себя в обиду и у Эльсы имелось срочное не терпящее отлагательств дело. Окинув взглядом осиротевшие ворота и стены дворца, Эльса развернулась и решительным шагом направилась к улице книжников.

Улица называлась так, потому что именно оттуда выходило большинство книг, которые читала империя. В небольших количествах, с дорогими добротными обложками из кожи и толстыми, пропитанными специальным составом и от того плохо горящими страницами. Если кто-то из писателей или бардов, хотел, чтобы его труды увидели свет, у него была одна дорога и вела она к улице книжников. Аулик всегда мечтал о том, чтобы когда-нибудь его стихам и песням посветили целый том, который попал бы в библиотеки образованных людей, иногда скрашивая их длинные, темные вечера.

Подходя к двенадцатому дому по улице книжников, Эльса думала о том, что после дела в Бедроке, если Адэн к тому времени останется, невредимым, стоять на своем месте, она обязательно закажет десяток другой книг со стихами Аулика. Затем подарит их своим состоятельным знакомым, которых возможно удастся убедить порекомендовать книгу городской библиотеке, в которую собирали все книги считающиеся достойными того, чтобы их сохранили для будущих поколений. В столь раннее время, на улице книжников никого не было. Так же, как у Эльсы не было плана, времени и оружия.

Кладий проснулся незадолго до рассвета. Последнее время спал он плохо. Вот уже третью ночь его мучил кошмар. Раньше ему часто снился один и тот же сон, как он нарядный с исполненным достоинством и гордостью лицом получает награду от самого лорда Саталаса. В этом сне он чувствовал, что его глаза блестят больше чем его начищенные сапоги. Почему-то именно сапоги, каждый раз во сне он опускал взгляд на сапоги и видел в них свое отражение. Последние три ночи сон повторялся во всех деталях, вот только когда он опускал глаза на сапоги, на них была кровь, много крови, но даже через нее он видел свое отражение. Отражение с черными провалами вместо глаз.

Свой сон Кдарий трактовал так, что это все из-за чувства вины, сидящего глубоко внутри. Это будет его первый боевой опыт. Погибнут люди, и в глубине души он чувствовал вину за их смерть. Просыпаясь, он говорил себе, что все, кто встанет на пути установления власти лордов - предатели, потому что именно лорды смогут удержать империю от развала и падения в бездну. Только они сохранят и приумножат ее богатства и влияние, распространяемое по всему Квемеру.

Кладий должен был сыграть важную роль в предстоящем перевороте. Если у императрицы найдутся защитники, то кроме острых клинков наемников их ждет несколько алхимических сюрпризов, среди которых небольшие глиняные горшочки. Открытие горшочков приведет к заполнению помещения едким, удушливым газом. Проснувшись, Кладий первым делом проверил свое личное изобретение. Семь крепко накрепко запаянных горшочков. Все семь были на своем месте, в сумке под кроватью. Целые, без трещин. Умывшись, Кладий принялся начищать, уже начищенные с вечера сапоги. Приказ явиться на место сбора, мог прийти в любую минуту. Закончив с сапогами, Кладий взялся полировать клинок своего меча. Бойцом он был никудышным, а меч носил для того, чтобы выглядеть солиднее. Он хорошо ухаживал за оружием, как и за всеми своими вещами.

Кладий был очень рассеянным. Из-за этого ни один маг не брал его в ученики и школы, из которых маги набирали пополнение для гильдии, отказывали ему в приеме. Не отчаиваясь, Кладий начал обучатся по книгам, которые удавалось достать, открыв в себе таланты колдуна и алхимика, а свою врожденную рассеянность компенсировал тем, что завел несколько полезных привычек. Одна из которых содержать все свои вещи в порядке, постоянно проверять их. Вторая записывать на бумагу все что нужно сделать в ближайшем будущем, постоянно сверяясь со списками в течении дня.