Рыцарь бесконечности (ЛП)

Я отодвинулась с линии огня. — Почему тогда она не спустила волка на нас?

Селена покачала головой. — Я не знаю почему, но Фауна хотела просто посмотреть. И я думаю…

— Что?

— Я думаю, она хотела, чтобы мы знали, она наблюдает за нами. Этот волк преследовал нас в течение нескольких дней, но я ни разу не видела его. Теперь он показывает себя?

Я сглотнула, а Финн спросил, — что ты имеешь в виду, наблюдает за нами? И как карта Сила может вовлекать животных?

Я кое-что вспомнила: восемь лет назад я задавала такой же вопрос.

— Люди только в последнее время начали называть ее Сила. Раньше она была картой Стойкость, названной так за ее целеустремленность. Она мыслит как животное, охотится как животное, с единой решительностью, которая управляет кровью.

Я вытащила ее карту, показывая им хрупкую девушку в белом одеянии, которая удерживала за пасть свирепого льва.

— Ее карта является одной из наиболее буквальных. Она может манипулировать животными так же, как я растениями. Как и у Габриэля, у нее есть животные чувства.

Селена добавила:

— Не только это, она может подключаться к чувствам всех существ поблизости.

Я кивнула.

— Я помню, это. Если бы она захотела, шпионить за нами, она могла бы послать ворона, летающего над нами, чтобы следить его глазами. — Даже Джексон внимательно слушал это. — И если она обменяется своей кровью с животным, то оно становится ее семьей, связанным с нею навсегда. Я точно не знаю как. Селена?

— Коммерческая тайна. Иногда мы не знаем, всех способностей. Хотя Мэтью может.

Он бросил на нее упрямый взгляд.

— Не твою психику.

— Мэтью, пожалуйста, — пробормотала я, — ты можешь рассказать нам что-нибудь?

Он посмотрел на свою руку. Однако теперь казалось, он что-то искал там.

Или может быть, моя паранойя распространяется как кудзу*. Я спросила Селену:

— Ты когда-нибудь союзничала с Фауной? Или с ее семьей?

— Обычно нет. Каждую игру, она связывается с разными картами.

Финн долго рассматривал ее изображение.

— У нее есть символ бесконечности на карте. Он прямо над ее головой. Как и на моей.

(* Кудзу — вьющееся растение из семейства бобовых.)

Эти общие символы. У карты Смерть есть водопад, как и у меня и роза на его флаге. В сущности, он несет одну белую розу — тоже делает и Дурак на своей карте… это можно читать, как карту.

Казалось, еле сдерживая внутреннюю дрожь, Финн сказал:

— Итак, подведем итог, у нас есть Бэгмены, идущие по нашему следу, каннибалы совсем рядом, а теперь у нас появился еще и Аркан на хвосте.

Посмотри на светлую сторону, — сказала я. — Сколько животных может быть еще живо? Эта игра, будет отстойной для Повелительницы Фауны. — Не успели эти слова слететь с моих губ, как недалеко завыл волк.

С жалобным воем, ему ответили еще два.

Глава 8

Кровь вытекала из моего рта и раны, когда я корчилась на мече у Смерти.

Пожалуйста. Слово было на моих губах, но я слишком горда, чтобы произнести его.

Не смотря на то, как сильно я хочу жить, я никогда не стану умолять!

Жнец снимает перчатку, обнажив руку, покрытую знаками. У него должно быть уже девять убийств. Вскоре наберется ещё пять.

Он протягивает ко мне обнаженную руку, которая сама по себе является оружием. Я дрожу от страха и боли. Чем больше я трясусь, тем больше его меч разрезает мои внутренности, хрустит мой позвоночник. Слёзы размывают мое видение, проливаясь по щекам.

В отдалении рычит лев.

— Больно будет не больше минуты, — обещает он, его взгляд направлен на меня.

Всё, что я хотела сделать, я сделала. По крайней мере, моя семья передаст будущим Императрицам знания, которые я получила. Я уверена в этом.

Он так близко, что я могу ощущать его дыхание на моем лице, оно охлаждает слёзы.

Я смотрю на Смерть, а его рука на расстоянии дюйма…

Я резко проснулась, проводя ладонью по щеке, удивленная, что слёз не было, ошеломленная, что Смерти нет рядом со мной. Я прищурила глаза и осмотрелась, убедившись, что его действительно нет.

В хижине было темно, но моя рубашка съехала, обнажая светящийся символ. Он отбрасывал достаточно света, чтобы увидеть спящего поблизости Мэтью. Селена и Финн тоже спали.

Джексон не спал, сидя напротив меня и, глядя на символ. Он отражался в его серых глазах.

Вполголоса он произнес:

— Ты можешь чувствовать их, правда?

В его голосе не было ярости.

— Они как кусочки меня, — призналась я, — это приятно чувствовать их. — Из-за того, что они были в моем арсенале, я считала, что так или иначе, каким-то образом они стояли между мной и Смертью.

Взгляд Джексона мерцал над моим лицом, изучая. Всегда изучая.

— Что ты чувствуешь, когда полностью изменяешься?

Это удивительно. Нет места для неопределенности, просто испепеляющая власть.

— Это, безусловно, отличается.

— Ты была как…divinitй. (божество).

Я села. Его слова по-прежнему заставляют меня трепетать. По-прежнему, я была на один удар сердца дальше от того, чтобы рассказать ему, насколько же я…

— Ты не человек, не так ли?

Волнение вспыхнуло, оставив пепел. Хотя утверждение было справедливым, оно все еще ранило. Как ответить?