Рыцарь без позывного 5 (СИ)

— Да ты задолбала! У нас антитеррористическая… — пожеванный леденец бесцеремонно залетел в мой рот, тая лавандовым медом.

— Что я говорила про непонятные слова?

Вздохнув и сожрав хрустящую конфету, я принялся в сотый раз объяснять разницу между ликвидацией и спасением заложников. Все затевается ради смерти инспектора, а никак не жизни Эллис.

— Инспектор сумеет умереть в любой иной день, но напыщенная пьяница может выжить лишь сегодня. — обрубила Киара, снова воруя леденец с того же самого лотка. — А вот ради меня ты бы и пальцем не пошевелил…

Вселенскую тоску в ее голосе оборвал сердитый окрик хозяина прилавка, который уже выработал иммунитет к декольте ведьмы и таки сумел заметить кражу. Звякнувшая серебряная роза успокоила хозяина и вызвала странную улыбку на лице Киары.

— О, мой кавалер. — ткнув меня пальцем под ребро, она снова сперла леденец и сунула его за щеку. — Можешь же, когда нужда прикажет…

Из томящейся в предвкушении толпы показалась пара блестящих очков. Ловко лавируя между чужими плечами, к нам приблизилась вампирша, прежде караулившая у резиденции. Ее тихий доклад заметно опоздал — подгоняемая свистками и матюгами, толпа у сцены начала расступаться, образовывая коридор для марширующих дружинников.

В центре строя высилась хорошо знакомая фигура с нетипичной для северян гладкой бороденкой. К сожалению, кроме князя и сияющих шлемов дружинников больше никого разглядеть не удавалось. Но чем ближе кафтан Рорика стремился к сцене, тем отчетливее нарастал гул и свист толпы. В воздухе сверкнула кем-то брошенная редиска и вскоре дружинники попали под обстрел из тухлых овощей.

Впрочем, целью были вовсе не северяне…

— Как побледнел сразу… — фыркнула Киара. — Ну хорошо, хорошо… Можешь поплакать, а я постараюсь не смеяться.

— Пасть закрой.

Стоило больших усилий, чтобы не вмазать ей по роже. Пришлось как следует напрячь раненную руку, позволяя вспышке боли разбавить гнев. Не на Киару надо злиться. И даже не на штатских.

Процессия дружинников остановилась у ступеней, а на саму сцену вышла лишь группа из князя, жирного инспектора с парой слуг, и маленькой белобрысой тени.

Князь воздел руку, призывая площадь к тишине, но паре дружинников все равно пришлось заняться особо непонятливыми, что продолжали пьяно горланить про «Фальшивку». Начался цирк с обвинителями и такими же подставными защитниками. Оглашали обвинение, громко зачитывали показания свидетелей, не забывая делать драматические паузы, дабы позволить зрителям как следует освистать «паучиху».

Весь этот фарс протекал где-то на границе сознания, оставаясь почти незамеченным.

Низкорослость Эмбер комично смотрелась на фоне громадной фигуры князя, чей взгляд пристально следил за толпой, а рука покоилась на ножнах. В отличие от своего высокородного надсмотрщика, сама опальная графиня не выражала никакого волнения. Ее не занимали ни розовые плащи, ни показуха адвоката с прокурором, ни свист толпы, ни даже то и дело летящие в лицо помои.

На каждый вопрос обвинения и защиты, она отвечала лишь холодом в глазах и гордо вздернутым носом. Знает, что шоу для толпы, так к чему пыжиться? Аристократия, мать ее. Лицо держать умеет — даже не пикнет.

Гордая, как носорог.

Но что-то не так. Вроде и одели ее прилично, и расчесать не забыли, да синяков нигде не видать, но…

Заметив зимние перчатки на тонких руках, я рефлекторно сжал рукоять спрятанного кинжала, вызывая вспышку боли. Ногти, мать их! Вот чего она с ноги на ногу переминается — все ногти вырвали! И хорошо, если только ногти…

Стоящий на краю сцены жирный федерал знал свое дело. Не только разогрел толпу бесплатной выпивкой из салона, но и нарядил Эмбер с иголочки, тщательно скрывая нанесенные во время допросов увечья и используя ее гордость для собственной выгоды.

Как ты народ обвинениями не разогревай, а он, гад такой, все слезинку пустить норовит. Сердобольный слишком. Выведи ты Фальшивку изуродованную да в цепях и вместо свиста рискуешь получить напряженную тишину. Не так местные воспитаны, не любят они когда над беззащитными измываются. Ладно если разбойник с уголовной рожей, но девчонка? Мелкая, измученная пытками? Которую судят ненавистный всеми князь и какой-то хрен с бугра? Такое не одобрят. Бунт не устроят, но и аплодисментов не дождешься.

То ли дело золотая вышивка и воротник из парчи, которую половина города даже не щупала ни разу. Не в девчонку люди помою швыряют, а в аристократку. В тщательно собранный образ тех, кого они ненавидят и страшатся. Кто на них всю жизнь плюет.

Ловко провернул. И дело сделал и себе очков популярности набрал. Замполит бы одобрил.

Когда во время очередной паузы в бледную моську прилетел сверток с рыбными потрохами, я быстро отвел взгляд, дабы не наворотить дел. Пришлось с десяток раз напомнить себе о цели предприятия, прежде чем переключиться на самого инспектора.