Рыцарь без позывного 5 (СИ)

Разве я не должен бегать по городу, сшибать башкой столбы, и вызывать инспектора на дуэль? Или хотя бы голову пеплом посыпать, виня себя в случившемся? Где злость, отчаяние, жажда мести? Хрип долбанной рации, наконец⁈

Почему перед казнью у меня сердце в истерике ходило, а сейчас молчит? Вот же она, маленькая, худая, измученная — чего же я ничего не ощущаю? Оттого что задача выполнена? Заложник эвакуирован, а дальше пусть медики разбираются? Серьезно⁈

А ведь будь на ее месте Гена, я бы всю площадь положил, лишь бы его вытащить. Перед возможностью потери пацана, все демоны с инспекторами дружно отправились бы нахрен. И самое паршивое, я даже знаю почему — заносчивых девчонок в моем взводе не водилось, а вот наивных пацанов хоть отбавляй.

Молодец, лейтенант! Кинолог хренов — так надрессировал сам себя избегать эту чертову рацию, что в натуральную собаку превратился! Ай… Кого обманываю, у собаки человечности больше. Она любить может. Или хотя бы обижаться… А я только руками дергаю да ногами шевелю, нихрена при этом не испытывая.

Кроме страха перед собственной шизой в виде чертовой рации.

Хреново оно, без хрыча. Каким-то непостижимым образом он всегда умудрялся меня расшевелить. Может он специально меня доставал, а? Звучит надуманно, но от такого маразматика станется.

Мой долгий пересказ подошел к моменту с письмом к Аллерии, как в комнату ворвался запыхавшийся Гена вместе с ряженной в мужскую одежду вампиршей.

— Сир, там… Там… Там! Вы должны были это слышать, сир, там… — все махал он руками, то ли пытаясь унять сбившееся дыхание, то ли показать где находится «там», покуда не заметил полуголую Эмбер.

Я ожидал, что особистка закатит истерику и с воплями выгонит оруженосца, но она лишь презрительно скривилась, даже не пытаясь прикрыться. Видимо, в ее глазах бастард даже за мужчину не воспринимался. Но вампирша была иного мнения — она будто невзначай собственным телом загородила особистку от взора пацана. На ее лице не дрогнул ни единый мускул, но выпяченная грудь так и кричала: «сюда надо смотреть, придурок!». Что-то схожее, я видел в рыжей «дылде», когда она была теснилась к прыщу…

Мда. Даже у нее человечность есть… Ревновать умеет.

Устав слушать блеяние смущенного Гены, строчившего извинениями как из пулемета, я потер сонные глаза, с трудом вспоминая, где они шлялись и чего такого могли услышать. Вроде бы, перед походом в замок, я послал их на площади крутиться. Вернее, оруженосца послал, а вампиршу в охрану приставил. В замок его тащить было опасно, с Грисби могло по-всякому получиться, а просто так не оставишь, — увяжется. Вот и пришлось «на разведку» отправить. Или на свидание, если судить по довольному блеску очков телохранительницы.

— Ладно, хорош краснеть, Эмбер чужих не кусает, только своих… Чего вы там услышали? Опять бренди нахаляву разливают? Коммунизм объявили? Человек-газета на диету садится?

Услышав про глашатая, Гена резко возбудился, но тут же отрицательно помотал завязочками в волосах и снова взялся размахивать руками, вопя про «такое». Выслушав пару ласковых, он и наконец сменил пластинку. Дрожа от возбуждения коротышка выскочил в центр комнаты и надул щеки, подражая жирному глашатаю:

— Сего дня, его судейство, уполномоченный пустым троном… — тонкие руки устремились в сторону, в драматическом жесте указывая на пустую сцену. — При полном одобрении светлейшего князя, Жимира Рорика «Искупителя»… — описав круг, ладони легли на плечи. — И заверении печатью Гранд-лорда… — Гена принялся вращать плечами, то ли делая разминку, то ли изображая курицу. — Назначил верного служителя его судейства и присяжного сира, Себастьяна Перейру «Тихого»… — ладони спустились с плеч, и устремились к поясу. — Пожалованным хранителем города, от имени и под протекцией пустого трона!

Глядя, как пацан едва не рычит от восторга и двигает тазом, я не выдержал:

— Так, во-первых, отставить эпилептический припадок! Или стриптиз или как вы, молодежь, эту херь называете⁈ Где ты таких глашатаев видел⁈ А во-вторых… Во-вторых… Господи, ну и идиотское же имя выбрал… «Тихий», блин… Шептуном бы еще называли.

Пацан недоуменно переглянулся с аутисткой, точно так же, как и Эмбер с Киарой.

— Так, ладно, пофиг. То, что человек-газета какую-то фигню зачитал, это я понял. А вот с остальным пока не очень. Какой еще «хранитель»? Это как дневальный или кто? Или это как князь деда за салоном приглядывать ставил?

— Сир, Алексис говорит…

— Так, блин… Давай по порядку — кто такая Алексис⁈

— Кхм… Сир, вы ее аутисткой нарекли.

— А-а-а… — я поглядел на флегматичную вампиршу.

Даже у нее имя есть. Завидно.

— Так вот, сир, Алексис говорит, и я разделяю ее суждения, что ваше назначение означает…

— Обезоружил он нас. — резко оборвала Эмбер, надев мягкий корсет через голову и начав возиться со шнуровкой. — Мечи в ножны, когти в вырваны, и кляпом в рот по самый хвост.