Рыцарь без позывного. Том 4 (СИ)

Уже смирившись с полным провалом конспирации и концом жизни безмозглой кошатины, я почувствовал мощный подземный толчок, сопровождаемый истошным воплем. Мускулистая туша лорда, весом не менее полутора центнеров, с грохотом рухнула на мощенный камень, разбивая в щепки подвернувшийся прилавок и едва не хороня под собой продавца.

— Не понял…

Опустившая на площадь немая пауза разорвалась новым воплем. На этот раз не таким властным, но значительно более пафосным:

— Горды праведностью!!! — озвучив идиотский девиз, «голодранец» резво накинулся на кашляющую воровку.

Искрясь в лучах полуденного солнца, длинный клинок со всего маху рубанул по кошатине, но вместо тонкой шеи настиг лишь воздух.

Крутанувшись назад колесом, от которого любой цирковой акробат удавился от зависти, девица случайно шлепнула длинным хвостом по рыцарскому подбородку и явно вознамерилась слинять. За пафосными воплями и смазливостью она недооценила ловкость коротышки — не успев толком развернуться, как тут же огребла сапогом по сопатке.

Каким бы придурком этот Клебер не был, но рукопашной владел мастерски. Все же рыцарь. Настоящий, а не как я. Правда и кошатину не пальцем делали.

Звучно хлюпая фонтанирующим носом, она ушла от сверкнувшего выпада и вновь крутанулась колесом, используя собственное тело словно длинный рычаг. В этот раз вместо хвоста в смазливый подбородок прилетел тонкий носок дамского сапога.

Качнувшись будто потерявший опору столб, небритый ловкач рухнул на лопатки, уходя в глубокий нокаут.

— Фига у вас тут разборки Шанхайские… — только и выдал я, даже не помышляя вмешиваться.

Воровство это конечно очень плохо, но отрубленные руки или отсеченная голова — как-то чересчур. Впрочем… А не дофига ли она крутая? Для воровки-то?

Метнувшись в сторону, девица натолкнулась на стену из офигивающих гражданских, метнувшись в другую, на забитую доверху повозку. Бурное скандирование из «держи вора» и «кража-кража!» оборвалось вместе с протяжным визгом свистка.

Звеня кольчугами и стуча сапогами, сразу две пары стражников проталкивались по площади, стремительно приближаясь к месту преступления. Резво помотав головой по сторонам, и оценив ситуацию, акробатка одним прыжком оказалась у застрявшего в прилавке, громко матерящегося Грисби, мигом выхватывая с его пояса меч.

Уже было напрягшись, я расслабился, осознав, что воровка и не помышляет убивать лорда. Но быстро напрягся снова, оценив блеск устремленных на меня глаз и острие рыцарского клинка.

В выборе из четверки стражников позади и сраным лейтенантом впереди, ушастая особо не заморачивалась. А судя по мечу в руке, она явно переоценила мои навыки, посчитав самым опасным из всех троих. Походу, дура всерьез решила, будто я тоже дофига крутой, а не случайно ее за запястье ухватил…

Попытка просто отойти в сторону и разрешить дело миром отозвалась вспышкой боли в едва зажившем плече и ожогом, разливающимся по всей руке. Высокоградусное кун-фу и постельная гимнастика с Фальшивкой не прошли даром, и пока я хватался за порезанное плечо, кошатина отчаянно мотала головой, зажимая стремительно краснеющую щеку с отчетливо проступающим отпечатком ладони.

Судя по гневному оскалу, оставлять пощечину безнаказанной она не намеревалась.

Поглядев на пускающего слюни Клебера, девица играючи пнула его по руке. Проскрежетав по камню, сияющий меч ткнулся в начищенный носок берца, отзываясь охреневанием у меня и нездоровым ажиотажем у толпы. Северяне, пробившись сквозь живое кольцо, поначалу ринулись к кошатине, но услыхав недовольный гул зрителей, быстро оценили ситуацию, немедленно принимаясь звенеть кошелями. Факт, что почти все ставили на меня, особой радости не доставлял.

— Руки! Руки этому говну сруби! Над камином повешу! Уж это отучит хвостатую столовое серебро воровать… — заголосил Грисби, все еще пытаясь выбраться с обломков при помощи сердобольных горожан.

Не успев подняться на ноги, он тут же закусился с низкорослым караванщиком, что мстительно поглаживая цветастое перо на шляпе, ставил на воровку аж полдюжины золотых.

Девица лишь задиристо высморкала кровь из разбитого носа и описала красивый полумесяц клинком, еще пуще раздразнивая толпу.

На голову больная, не иначе! И эти тоже… Уроды! А если она меня прирежет?! Вот тебе и репутация, мать ее! Если отступить, то вся эта «народная слава» немедленно обернется всеобщим презрением. Рыцарская честь, дуэль, вся байда.

Еще и Гена разноется…

Ну спасибо, придурок жирный, ну удружил!

Горестно вздохнув и понадеясь, что место кражи не обернется сценой убийства, я нехотя поднял наполированный меч:

Хрен с ним! Пусть куражится своим стилем «яйцами об кулак» — не таких обламывали. Главное — отделаться от ощущения очередной гнилой подставы.

В этом городе даже мухи просто так не знакомятся, не то что рыцарей на поединки вызывают.

Глава 5: Хитрый план: катить колесо!