Рыцарь ч.3

— Вот оно как значит. Нет миледи, двум десяткам не удержать их слишком долго. С сотней арбалетчиков, возможно они и смогли бы даже отбиться, а одни…

— Маран, вы же постоянно занимались стрельбой из арбалетов, если отправить туда всех мужчин, то они смогут заменить ушедших наемников.

— Гхм. Миледи, — потупив взор, начал староста, — крестьяне и ремесленники, всегда останутся, крестьянами и ремесленниками, как бы часто они не тренировались в стрельбе по мишеням, и заменить наемников с боевым опытом, никогда не смогут. Наши бабы, вон тоже по воскресеньям баловались с арбалетами, так их чтож тоже с воинами сравнивать. А потом, ни я никто другой, не сможет заставить мужчин, оставить свои семьи без мужской опеки. Конечно, если убедить сначала женщин, а потом они надавят на своих мужей, то получиться и может, но для этого у нас нет времени.

— А если, я объявлю, что мой муж велел всем двигаться в форт, под защиту каменных стен?

— Всем? — В один голос удивились и староста и кузнец.

— Да, всем. И мужчинам, и женщинам, и детям. Всем.

— Тогда, оно конечно… Нет, удивятся все сильно, но скорее всего подчинятся, да и форт, гораздо ближе, чем Бильгов. Но как мы там все разместимся, и что на это скажет милорд?

— Я не знаю, что скажет на это, мой муж, но я знаю, одно, либо мы попробуем отбиться в форте, либо нас настигнут в поле, — не скрывая своего отчаяния, практически выкрикнула Анна.

— Но можно еще попробовать уйти в лес, — попытался высказать свое мнение Грэг.

— Эти орки, всю жизнь живут в лесу, и легко найдут нас, и настигнут, — потупив взор, буркнул Брук, даже не осознавая, что только что, развеял последний из представлявшихся разумным, выход.

— Брук, ребята, быстро догоняйте тех, кто уже выдвинулся и заворачивайте их к форту, скажите, что это мой приказ. Если, кто воспротивится, стегайте их плетьми, делайте что хотите, но поверните. Это–то вы сможете сделать правильно?

— Да, миледи, — получив конкретное распоряжение, а точнее приказ, так как сейчас Анна, говорила властно, словно все время только и делала, что отдавала приказы воинам, Брук ощутил уверенность в себе.

— Маран, Грэг, выгоняйте оставшихся в сторону форта.

— Да, миледи.

Господь свидетель, она не хотела проявить ослушание, она хотела в точности выполнить приказ мужа, она была послушной и преданной женой. Она понимала, что случись ей потерять мужа, и скорее всего она просто умрет с тоски, так как наложить на себя руки сама не сможет, ибо это было противно Господу, но выполнила бы его волю, и свой долг по отношении к людям, ответственность за судьбы которых сейчас давила на нее непосильной ношей, со всей тяжестью. Но все случилось так, как случилось, и с этим она ничего поделать не могла. Долг любящей и преданной жены, повелевал ей поступать по воле мужа, долг перед вассалами, воспротивиться его воле.

 

Андрей аккуратно закрепил бечевку, тянущуюся к кольцу гранаты, затем аккуратно разогнул усики чеки и удовлетворенно кивнув распрямился, довольно потянувшись, работа была закончена, и она выжала его как лимон. Он много раз видел в фильмах, как устанавливались растяжки, он знал в теории как это делается, но ни разу не видел их в реальности, и уж тем более, никогда не устанавливал сам. В училище они конечно устанавливали и мины и растяжки, но то были муляжи, а метание боевых гранат происходило только в непосредственной близости от преподавателя по огневой подготовке, чтобы случись что, тот смог вовремя среагировать и избежать несчастного случая. Оказывается осознание того, что в твоих руках настоящая граната, таящая не шуточную опасность, придает некую, мягко говоря, пикантность чтоли. Во всяком случае, пока он установил имеющиеся у него гранаты, взмок основательно.

Эта идея пришла к нему, после того, как он понял, что без огнестрельного оружия никак не обойтись, а раз уж пошла такая пьянка, то он решил сделать еще одну страховку, чтобы отвадить орков от желания разобрать засеку из рогаток, установив не хитрые растяжки. Конечно, полноценно заминировать весь проход он не мог, но установить гранаты жидкой линией, так чтобы просто внушить опасения в орочьи сердца, их хватило. И вот, последняя встала на свое место.

— Милорд!!! Милорд!!!

От резкого окрика, Андрей невольно вздрогнул, сказалось напряжение, в котором он прибывал вот уже два часа, устанавливая растяжки в неверном лунном свете. Занимайся он этим в это мгновение, и кто знает, может он и не дожил бы до того мгновения, когда его жизнь возжелают, эти чертовы людоеды.

— Ну чего ты так кричишь, Яков. Смерти моей хочешь. — Выказывая свое неудовольствие прервал он крики бывшего каменотеса.

— Нет, милорд, — ошарашено проговорил гигант, вдруг перейдя на спокойный говор.

— Ну? Что ты так торопился мне поведать?

— Так, это… Там миледи приехала.

— Кто–о?!!

— Миледи. И все люди из лагеря.

— Как, приехали? Куда приехали?

— Дак, в форт.

— Ты что, Яков, мухоморов объелся.

— Не ел я мухоморов. — Обиделся гигант, — Да только и Элли, с Джоном, тоже, того.

— Та–ак, началось в колхозе утро.

— Что? Простите, милорд?