Рыцарь или трус

Рохан подумал, что им почти не осталось времени, чтобы оглядеться по сторонам и подивиться необычности обстановки, поскольку матушка Зазар моментально пристроила всех к делу. Но Ясенка бывала тут и раньше, так что ей это было не в новинку. Рохан запрятал мешки с едой подальше, чтобы Вейзе не добралась до них. Однако зверюшка смотрела на него такими умоляющими глазами, что, несмотря на ее вес, Рохан мог поклясться: Вейзе просто умирает с голоду. Он достал пригоршню сушеных ягод и протянул ей. К его удивлению, Вейзе дернула его за штанину, заставила сесть, а потом взобралась к нему на колени, чтобы с удовольствием съесть с его ладони сладкую смесь. Затем она облизнулась и ясно, словно умела говорить, дала понять, что теперь хотела бы попить.

Рохан нашел в углу большую чашу, над которой торчала из стены полая трубка, сделанная из того же камня, что и сама стена. Из трубки текла ручейком вода. «Почему бы Вейзе не напиться из нее?» — недоуменно подумал Рохан, но, философски пожав плечами, взял миску, на дне которой оставалось лишь несколько капель воды, и наполнил ее. Пока маленькая зверюшка лакала с довольным видом, Рохан попробовал воду и нашел ее свежей и вкусной, и, как ни странно, даже не слишком холодной — зубы от нее не ломило.

— Ну, готово, — сказала Зазар. — А теперь все оставьте меня на время. Рохаи, иди погуляй, только не заблудись. Не все болотные твари сейчас в спячке. Ясенка, думаю, тебе есть что показать Горину. Вейзе, ты будешь помогать мне.

Вейзе, звонко замурлыкав, послушно подошла к Зазар и встала, уцепившись за нее передними ловкими лапками. Зазар подхватила Вейзе и прижала к себе, как младенца.

— Да, я тебя тоже люблю, — неожиданно ласково произнесла она. — Идите, — сказала она обычным ворчливым тоном всем остальным. — Когда вернетесь, я скажу вам, что сумела узнать.

С помощью Горина Ясенка легко подняла большую каменную плиту, вделанную в пол комнаты. Вдвоем они спустились вниз по открывшейся лестнице. Ясенка шла впереди. Горин опустил за ними плиту. Светящиеся костяные жезлы, которые Ясенка помнила с давних пор, все еще горели, но ей показалось, что они стали светить немного слабее, — если, конечно, в этом неизменном месте хоть что-то могло измениться; скорее всего, память просто слегка обманывала ее. Но для пущей уверенности Ясенка коснулась фонаря, который держала в руках.

— Я могла бы удивиться, как это Зазар узнала, что я кое-что хочу тебе показать, — сказала Ясенка, когда они отошли подальше, — но я давно уже перестала ее спрашивать и удивляться чему бы то ни было.

— А я никогда не сомневался в мудрости почтенной Зазар, — ответил Горин. — Идем, дорогая.

Как и помнила Ясенка, ступени, ровные и гладкие наверху, внизу стали кривыми и узкими. Когда светящиеся жезлы погасли, Горин взял из ее рук фонарь, высек искру и зажег фитиль. Они дошли до конца лестницы, оказались на твердом полу и остановились, осматривая маленькую каменную комнату.

— Там, — показала Ясенка. — Вот дверь. Надо же, она казалась мне побольше…

Обоим пришлось пригнуться.

При свете фонаря они быстро миновали сырой коридор, по которому много лет назад Ясенке пришлось идти, собрав в кулак все свое мужество, повернули налево и увидели отблеск света, который она помнила по прежним своим странствиям. Горин притушил фонарь, экономя масло, и они вошли в большую залу в конце коридора.

Еще несколько светящихся жезлов уже погасли, но света пока еще было достаточно.

— Все как прежде, — сказала Ясенка. — Светящиеся кости находятся по сторонам этих каменных ящиков. Помню, как я дивилась, что самый маленький из них длиннее меня.

Горин окинул взглядом два ряда ящиков с проходом между ними. Внимательно рассмотрел испещренные непонятными знаками стенки и крышки.

— Я не знаю, что это такое, — сказала Ясенка, — но подумала, что нашла гробницу.

— Ты не ошиблась, — ответил Горин. — Это называется катакомбы. А ящики — саркофаги. Гробницы. Но место здесь явно почетное, не для простых людей.

Ясенка коснулась браслета и повернула его. Он был вырезан из полупрозрачного молочного камня с радужными прожилками.

— Давай я тебе покажу, где я его нашла, — сказала она.

Она думала, что найдет в лучшем случае горстку праха, но на полу еще лежали остатки костей. Ясенка с облегчением увидела, что сломанную ногу — видимо, это случилось незадолго до смерти — теперь невозможно было различить, хотя в памяти вся картина вставала перед ней целиком. Но ей не хотелось бы, чтобы Горин это увидел. Еще тут сохранились несколько клочков ткани, красной, хотя цвет и поблек. Та скорбь, которая окружала место гибели несчастного, когда она впервые наткнулась на него, даже усилилась по мере разложения его останков.

Горин протянул руку:

— Дай мне, пожалуйста, браслет.

Ясенка сняла браслет и протянула мужу. Он надел его себе на руку и прошептал несколько слов. Сначала ничего не случилось, но вскоре радужные прожилки в камне засветились сильнее и начали вращаться, пока свет не стал почти ослепительным. Он залил все вокруг.