Рыцарь из Дома Драконов

   Да катись она в преисподнюю, эта честь, решил Артур. Гайвен - мой друг. Пусть у меня не будет никакой чести, но зато останутся друзья, и к черту все остальное, переживу и перебьюсь. Зато в зеркало смотреть не стыдно будет, пусть даже и обесчещенному. И тогда, приняв это решение, Артур Айтверн, превозмогая слабость и боль, поднялся на ноги, отбросил любые сомнения и колебания, и поднял клинок:

   - Вы правы, лорд Кардан, правы в очень многом из того, что сказали. Я и в самом деле мечтал о благородном, смелом и умном сюзерене. И у меня уже есть такой сюзерен, только он - не вы. Защищайтесь!

   Стоило Артуру это сказать, как на лице Гледерика Кардана отразились просто невероятные, немыслимые растерянность, обида и боль. Артур был потрясен, ведь он ожидал увидеть что угодно, но только не растерянность, не обиду и не боль. Так, как посмотрел на него Гледерик, смотрят лишь на лучших друзей или родных братьев, нанесших предательский удар в спину. А потом все овладевшие узурпатором чувства слились, смешались и схлынули, оставив после себя только чистую, ничем не замутненную ярость. Единым, молниеносным, неразличимым глазу движением Кардан вырвал свой меч из оружейной стойки и пошел в атаку. И с такой нечеловеческой силой был нанесен первый же его удар, что Айтверн, ослабевший после долгого перехода по подземелью, не до конца еще пришедший в чувство после смутившего его разум колдовского видения, выпустил из пальцев меч. Тогда Гледерик, чье лицо по-прежнему было перекошено гневом, ударил обезоруженного Артура левой рукой в челюсть, ударил со всей имевшейся у него силы. Айтверну показалось, что у него прямо перед глазами взорвалась звезда, а Гледерик тут же саданул его в живот эфесом меча, и, не переставая колотить, повалил на пол. Артур заорал, чувствуя, как в него раз за разом вонзается носок окованного железом сапога. Гледерик ударил его сапогом по плечу, по ногам, заехал под ребра, в промежность, он бил его снова и снова, совершенно безжалостно, так больно, как Артура не бил еще никто и никогда в его жизни, и при каждом следующем, совершенно нестерпимом ударе, превращавшем тело в кучу ни на что не годной, вопящей от боли плоти, Артур заходился в рвущем его голосовые связи крике. Он не знал, что на свете вообще бывает такая мука - пока Гледерик не познакомил его с ней.

   А потом, когда Артуру показалось, что он больше не может этого выносить и сейчас просто-напросто умрет, в тот самый миг, когда боль достигла своей вершины, откуда-то издалека донесся дрожащий от злости голос:

   - Немедленно прекратите!

   И все действительно прекратилось, хотя Айтверн уже и не верил, что испытываемые им мучения вообще могут закончиться. Все прекратилось - и он с трудом вздохнул обожженными криком легкими, не зная, за что ему даровано избавление, и надолго ли оно, это избавление, и не будет ли оно безжалостно прервано уже в следующую секунду новым ударом. Все тело болело, перед заслезившимися глазами стлался кровавый туман.

   - Не смейте его трогать, - повторил все тот же доносившийся с недосягаемых горных вершин отчаянный злой голос, и Артур к своему собственному удивлению узнал в говорившем Блейра Джайлса. Блейр? Что он делает здесь?! Почему... почему он здесь? Почему не ушел?

   - Не сметь? - выдохнул Гледерик, и Артур кожей почувствовал все еще владевший Карданом гнев. - Почему же это я должен не сметь? Мне так хочется покончить с этим... с этим юношей, и я с ним покончу, я всегда делаю то, что мне хочется. А ты, мальчик, кто собственной такой, чтобы мне указывать? Откуда ты вообще здесь взялся? Хотя постой... постой... постой-ка, я же тебя знаю! Блейр Джайлс, да? Оруженосец Александра Гальса, ну конечно, ты всегда был подле Александра. Я думал, приятель, ты погиб в Стеренхорде, так как же получилось, что ты сейчас с ним... вот с ним?

   Гледерик, как и Блейр, говорил откуда-то из надмирных высей, но Артур сделал над собой усилие, слегка повернув голову. Сквозь танцующие цветные пятна он увидел Блейра, стоявшего в трех шагах от него и сжимающего обеими руками обнаженный меч. Сжимающего настолько неуклюже и вместе с тем решительно, что Айтверн непременно рассмеялся бы, если бы только помнил, как это делается.

   - Отныне герцог Айтверн - мой господин, - сказал Джайлс, делая шаг вперед, - и я не дам вам его убить! Подите прочь!

   - А если я не захочу никуда идти? - развеселился Кардан. - Что ты сделаешь тогда, скажи на милость? Неужто и в самом деле решишь со мной драться? Не смеши меня, пожалуйста, это и в самом деле...