Рыцарь из Дома Драконов

— Прекрасно, — кивнул Артур. — Приятно слышать, что ожиданию приходит конец — а то здешние камни уже начинают вселять мне меланхолию. Отправимся на Тимлейн сразу, как соберем армию — нельзя позволять ставленнику мятежников слишком долго сидеть на Серебряном Престоле. Иначе потом придется слишком долго очищать трон от оставленной узурпатором грязи — не удивлюсь, если он редко моется и дурно пахнет. Но пойдемте, граф. Думаю, вам найдется о чем поговорить с лордом Тарвелом, да и не помешает промочить горло с дороги.

— Постойте, — подал голос Гайвен. До этого он стоял молча, и никак не реагировал на происходящее, обратившись в безмолвную тень — очень бледный юноша шестнадцати лет от роду, выглядящий посторонним на встрече герцога Айтверна и графа Рейсворта. Чужак здесь. Наверно, чужак где угодно. — Постой, Артур. Я думаю… думаю, лорду Роальду найдется еще чем заняться, прежде чем подниматься наверх. Да и нам тоже… Это войско, что стоит здесь… Надо же как-то позаботиться о нем. Отправить в лагерь, разместить там… Они же не будут стоять, как на плацу, пока мы будем пить вино и говорить о погоде…

Роальд Рейсворт повернулся к Ретвальду. Казалось, он лишь сейчас заметил принца, словно прежде тот был совершенно невидимым, а теперь вдруг взял, да и соткался из воздуха. Граф нахмурился, в его взгляде явственно читалось раздражение:

— Благодарю вас, милорд, — сказал он негромко — так, чтоб стоящие позади солдаты не могли разобрать слов. — Очень любезно с вашей стороны было дать мне подобный совет. Боюсь удивить вас, но именно это я и собирался сделать в первую очередь. До того, как стану пить вино и говорить о погоде. Я двадцать лет командую людьми, милорд Ретвальд, и успел кое-чему за это время научиться.

Гайвен содрогнулся всем телом, как от удара плетью, его алебастровое лицо потемнело от прилива крови, отчего обрело естественный телесный оттенок.

— Я не хотел вас оскорбить, — сказал он тихо. — Я лишь хотел дать совет. В моих мыслях не было сомневаться в вашей компетентности и в вашем опыте.

Роальд Рейсворт едва склонил голову, это даже нельзя было назвать поклоном, просто кивок.

— Нисколько не сомневаюсь, что вы не сомневались во мне, — сказал дядя Артура Гайвену Ретвальду. — Я был бы положительно опечален, узнав, что сеньор моего сеньора ни во что не ставит мой опыт — полученный, должен признаться, отнюдь не из разглядывания старых манускриптов.

Гайвен покраснел еще больше и ничего не ответил.

Тут Артур неожиданно ощутил, как внутри него разгорается гнев. Черт побери, да что дядя себе позволяет? Каким бы наивным Гайвен не казался, он — наследник престола, будущий король Иберлена, и никто не имеет права выговаривать его, как конюха или поваренка! Никто, даже трижды или четырежды граф, не имеет права вытирать ноги о владыку страны, в которой живет. Странное дело, еще совсем недавно Айтверн позволял себе открыто грубить Ретвальду, а нынче, услышав тоже самое из чужих уст, испытал возмущение. Даже больше — чистый, клокочущий гнев. И не только на графа Рейсворта, но и на себя тоже. Он ведь раньше унижал Гайвена изо дня в день, да еще не находил в этом ничего дурного. И надо же было быть таким… подонком.

— Граф Рейсворт, — промолвил Артур, стараясь держать свою ярость в узде, перелить ее в сверкающую, отполированную ледяную сдержанность, — его высочество вовсе не желал оскорбить вас. Он всего лишь проявил заботу о моих и ваших людях, что делает честь ему, как государю. А вы оскорбили его, причем совершенно незаслуженно. Оскорбили не только как нашего будущего короля, но и просто как хорошего человека, давшего добрый совет относительно других людей. А это не делает вам чести. Я прошу вас принести принцу Гайвену свои извинения. Заметьте — прошу, а не приказываю. Потому что не имею права распоряжаться чужой совестью. Это вам решать — очистить ее или оставить запятнанной.

Во взгляде, который Роальд Рейсворт бросил на своего родича и повелителя, читал совершенное, ничем не прикрытое изумление. Старший родственник никак не ожидал от Айтверна подобных слов, более того — очевидно он и вовсе не ожидал подобных слов от кого бы то ни было. Ну конечно, невесело подумал Артур, в этом нет ничего удивительного. Брайан Ретвальд носил королевский титул, но никогда не обладал даже тенью королевского достоинства, придворные вытирали об него ноги, почти не считаясь с приличиями. Естественно, что окружавшее короля всеобщее презрение перекинулось и на его сына. Лишь теперь Артур понял, до чего же несладкая жизнь выдалась Гайвену. С самого детства служить предметом чужих насмешек, считаться ни на что не годным, пустым местом… Легче удавиться, чем вынести такое существование. Без капли уважения, приязни, чего уж там говорить о любви. А Гайвен жил, и даже умудрялся делать вид, что у него все в порядке. Не стенать, не жаловаться на человеческую холодность и не впитывать ее кожей.