Рыцарь из моих снов

— Но ты ничего не говорила. — Кэллум выглядел озадаченным.

— Не было случая сказать, — ответила Кэтрин. — Ты же все время смотришь игру.

На его лице появилось озабоченное выражение.

— Дорогая, извини! Я не думал, что ты против. — Он нашарил возле себя пульт управления и выключил телевизор.

— Не надо! — запротестовала она. — Я хочу послушать новости.

— Да, конечно. — Кэллум снова включил телевизор, но уменьшил звук. Потом взял ее руки в свои. — Ну так в чем дело? — мягко спросил он.

— Мы встретились там, на горном склоне. Узнали друг друга. Помнишь, на том ужине, когда он подумал, что я теряю сознание…

— Да, конечно, помню. Естественно, что он не мог тебя забыть. Он ухаживал за тобой?

— Нет! — поспешила ответить Кэтрин. — Он… он знал, что я обручена.

— Надеюсь, ты сказала ему, что я разобью ему нос, если он хоть пальцем дотронется до тебя?

Кэллум при этом улыбался, и она тоже попробовала улыбнуться.

— Я сказала ему, что люблю тебя. — Она говорила об этом? Она не помнила. Но Зак сказал, что он все понял. Понял, что она верна своему жениху!

Взгляд Кэллума смягчился, он наклонился к Кэтрин и поцеловал ее в губы.

— Спасибо, дорогая.

— Я хотела спуститься с самого высокого уровня, и Бэллантайн предложил съехать вместе со мной, потому что я боялась — ведь раньше я никогда не отваживалась на это.

— Настоящий джентльмен?

— Он был очень добр…

— Угу…

— Я каталась с ним несколько раз. А в последний вечер мы вместе поужинали в гостинице.

— Кэти… — Кэллум выглядел раздосадованным. — Почему это звучит как исповедь?

У нее горели щеки, но она выдержала его взгляд.

— Это не исповедь. Это объяснение. — Но она же целовала Зака на прощание — страстно! Рассказать об этом Кэллуму? Зачем? Это только причинит ему боль.

— Ладно, — сказал он. — Это все?

Он слишком хорошо знал ее.

— Я встречалась с ним и раньше, — сказала она, надеясь, что Кэллум поймет ее. — Я имею в виду — до того благотворительного вечера…

— Ты никогда не говорила об этом. — Он нахмурился.

— Я… я не была уверена, что это он…

— О чем ты говоришь?

Кэтрин глубоко вздохнула.

— Помнишь, я рассказывала тебе, почему больше не плаваю?

— Конечно, помню. — Несколько раз он предлагал ей съездить в бассейн или на пляж, и в конце концов Кэтрин призналась, что не плавает. Когда он с готовностью предложил научить ее, она рассказала про тот случай на море. — Ты просто очень испугалась, но я уверен, что, если мы потихоньку начнем плавать вместе, ты сможешь преодолеть этот страх. Однажды…

— Да, я знаю, — перебила его Кэтрин.

Они — вернее, он — часто обсуждали эту тему. Но Кэллум так и не смог переубедить ее.

— Я говорила тебе, что меня тогда спас незнакомый молодой человек. Так вот, это был Закери Бэллантайн.

— Правда?

— Да, он…

Но в этот момент начались новости, и Кэтрин попросила сделать погромче.

Они смотрели передачу, все еще держась за руки. Сначала передавали политические новости, потом интервью с капитаном команды регбистов, потом — про пожар на каком-то складе. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем ведущий добрался до новости, которой они ждали.

— Альпинист, который потерял друга в гималайской экспедиции, а сам пострадал от обморожения, находится сейчас в больнице в тяжелом состоянии. Машина Закери Бэллантайна съехала с заснеженной дороги на покрытую тонким льдом речку…

— Нет! — Кэтрин зажала рукой рот.

— …машину практически не было видно из-за снега. — На экране появился кадр из любительской видеосъемки: санитары уносили на носилках покрытое одеялом тело. — Мистер Бэллантайн был без сознания, у него сотрясение мозга, переохлаждение и обморожение. Врачи говорят, что пока неизвестно, пострадали ли внутренние органы.

— Он сказал, что доберется. — Кэтрин вся дрожала. — У него цепи и все такое. Он знал дорогу…

Кэллум выключил телевизор и обнял ее.

— Не изводи себя. Скорее всего, он поправится!

— Я должна была предложить ему остаться в гостинице. Когда он уезжал, снегопад уже начался.

— А может, это произошло вовсе и не тогда, а сегодня утром, например?

— Нет! — Она была уверена, что это произошло, когда он возвращался от нее. — Обморожен! Иногда ведь это ведет к ампутации, не так ли? Сотрясение мозга! Он все еще без сознания? Они ничего не сказали!

— Бэллантайн альпинист. У него и раньше были обморожения, и ничего!..

— Он пролежал там всю ночь. Без сознания, беспомощный! И на нем не было горного костюма! Только брюки и свитер. Может быть, в машине у него остались парка и перчатки, как ты думаешь?

— Я думаю, что он наверняка оделся в дорогу. Далеко ему было ехать?

— Я не знаю. Он точно не сказал. Он остановился в коттедже своих друзей. Их не было дома, так что никто не поднял тревогу.

— Кэти, если ты винишь в этом себя, то зря!

— Виню себя? — Она покачала головой, отодвигаясь от Кэллума. — Нет! Хотя, если бы я согласилась…

— На что?

Она заколебалась.

— Он предложил поужинать в коттедже, но я отказалась, и мы договорились встретиться в гостинице.