Рыцарь любви

Эти женщины обычно проводили целый день на Гревской площади, у подножия гильотины, занимаясь вязанием и болтовней и в то же время наблюдая за тележками, подвозившими новые жертвы террора. Какое это было забавное зрелище! Места брались с боем. Бибо, дежуривший днем на площади, узнал некоторых «вязальщиц», как их называли, любовавшихся сегодня на работу гильотины и обрызганных кровью проклятых аристократов.

— Эй, бабка! Что это у тебя в руке? — спросил он одну из фурий, которую видел еще недавно на площади.

На рукоятке ее кнута красовался целый пучок локонов самых разнообразных оттенков — серебристых, золотистых, темных.

— Это? — спросила ведьма, с грубым хохотом расправляя локоны костлявыми пальцами. — А я, видишь ли, подружилась с милым дружком мадам Гильотины, вот он и отрезал для меня эти локончики с тех головок, что скатились сегодня. Он и на завтра обещал мне такой же подарочек, да вот не знаю, приду ли завтра на свое обычное место.

— Что так? — спросил сержант, который хотя и был грубым солдатом, не мог не содрогнуться при виде этого отвратительного подобия женщины с ужасным трофеем на рукоятке кнута.

— Внук заболел черной оспой, — сказала она, указывая пальцем на свою тележку. — Говорят даже, будто это чума. Завтра меня, пожалуй, и в Париж не впустят.

При этих словах Бибо с проклятием отскочил от женщины; толпа также быстро отхлынула; если что-нибудь могло еще внушить ужас и отвращение этим огрубелым существам, то именно страшная заразная болезнь.

Старуха со своей повозкой осталась одна посреди дороги.

— Проклятый трус! — сказала она Бибо. — Неужели ты испугался?

— Убирайся со своим чумным отродьем! — грубо крикнул сержант.

Старуха опять захохотала и, подстегнув свою лошадку, выехала за заставу.

Этот инцидент испортил весь вечер. Люди начали подозрительно оглядывать друг друга: уж не проникла ли чума в их среду? Вдруг, как и в истории Гроспьера, на сцене появился гвардейский капитан, но Бибо хорошо знал его, и нечего было опасаться, что он превратится в переодетого англичанина.

— Телега! Телега! — крикнул он, едва переведя дух.

— Какая телега? — резко спросил Бибо.

— Крытая телега с женщиной на козлах!

— Ты говоришь о старухе, в повозке которой внук, заболевший чумой?

— Ну да! Неужели ты пропустил ее?

— Тысяча чертей! — пробормотал Бибо, и его красное лицо моментально побледнело от ужаса.

— В телеге спряталась бывшая графиня де Турнэ с двумя детьми; все они предатели, осужденные на смерть!

— А женщина на козлах? — пролепетал Бибо, у которого мурашки забегали по спине.

— Да это, черт возьми, был сам англичанин. Проклятый Алый Первоцвет! По крайней мере дело сильно на это смахивает. Если это правда, берегись, Бибо!

Глава 2

Дувр, «Приют рыбака»

Салли была страшно занята в кухне, где над гигантским очагом в ряд выстроились кастрюли и сковородки. В углу, над огромной жаровней, медленно вращался вертел, поворачивая к огню то одну, то другую сторону дивного английского ростбифа. Две юные судомойки, разгоряченные, запыхавшиеся, с высоко засученными рукавами на полных, с ямочками, руках, суетились около очага, весело хихикая, едва только мисс Салли на минутку отворачивалась; старая Джемайма не переставая ворчала на них.

— Эй, Салли! — раздался из зала веселый голос.

— Господи, — с добродушным смехом воскликнула Салли, — им опять что-то понадобилось.

— Пива, конечно! — проворчала Джемайма. — Уж не думаешь ли ты, что Джимми Питкин удовольствуется одной кружкой?

— У мистера Гарри тоже, кажется, страшная жажда, — подмигнув подруге, ехидно заметила Марта, одна из маленьких служанок.

Обе опять захихикали, и Салли бросила на них сердитый взгляд, многозначительно потирая руки, которые, очевидно, чесались добраться до красных щек Марты. Однако врожденное добродушие взяло верх, и Салли, молча пожав плечами, продолжила жарить картофель.

— Эй, Салли! Салли!

На этот раз к голосам присоединился стук оловянных кружек о дубовые столы.

— Отец и сам мог бы подать пиво, — проворчала Салли, когда Джемайма, сняв с полки два кувшина с пенившимся пивом, начала наливать его в оловянные кружки. «Приют рыбака» славился этим напитком еще со времен короля Карла. — Он ведь знает, что мы все здесь заняты.

— Он слишком занят разговорами о политике с мистером Хемпсидом, чтобы затруднять себя заботами о твоей кухне, — проворчала Джемайма.

Салли подошла к маленькому зеркальцу, висевшему на стене, наскоро пригладила волосы и, кокетливо приколов к своим черным кудрям нарядный чепец, захватила в каждую руку по три кружки с пивом и понесла их в зал.