Рыцарь Мастера Миров. Миссия первая.

   Он не ошибся в своих предположениях, поскольку сразу за поворотом их снова ждал ров, наполненный какой-то жижей, но на этот раз он еще и кишел какими-то здоровенными змеями в руку толщиной, которые извивались, как бешеные и довольно громко пищали. Кирилл Бубликов не боялся высоты и физической боли, он без содрогания мог съесть без соли жареного мыша и был способен трое суток подряд обходиться вообще без еды, но вот змей он боялся просто панически, а потому пригнул с пятиметровой высоты в этот ров с таким истошным воплем, что змеи тотчас умолкли и заранее бросились врассыпную. В эту вонючую купель он провалился не то что с головой, а чуть ли не с ручками. Опустившись ногами на дно и держа автомат над головой, он не стал отталкиваться от него чтобы всплыть, а упрямо пошел вперед и уже через несколько шагов понял, что дно поднимается. Шагов через десять, то и дело ощущая прикосновения скользких змей, он вынырнул из этого кошмара и, завывая дурным голосом, побрел вперед.

   Грязь залепила прозрачное забрало сферы и ему ни черта не было видно. С одной стороны это было хорошо, Кир не видел змей с большими треугольными головами и какими-то просто крокодильими пастями, но постоянно слышал их злобный, громкий писк. С другой стороны ему хотелось видеть куда он идет и потому он поднял забрало, заляпанное вонючей, черно-зеленой грязью. Чарли Бивер брел неподалеку высоко задрав подбородок и матерился не смотря на то, что рисковал набрать полный рот болотной жижи. Устав материться, он завопил истошно-трагическим голосом:

   - Ах, Джулай, Джулай, где же ты, собака, сумел раздобыть таких здоровенных болотных вертух, да, еще, в таком несусветном количестве? Что же ты, гад, делаешь? Где твоя совесть?

   Отчаянный вопль Чарли звонко разнесся над болотным простором и был подхвачен остальными курсантами. Это, сугубо мирное, название змей, как ни странно, успокоило Кира и он пошел вперед с большим энтузиазмом и, расслабившись, немного опустил руки, за что и был немедленно наказан. Штук пять болотных вертух тотчас вцепились ему в обе руки и Кирилл, взвыв во весь голос не столько от боли, сколько от страха, рванул вперед с такой скоростью, что от него в обе стороны стала расходиться, словно от какого-нибудь крейсера, волна пузырящейся жижи. Не помня себя от ужаса, он вылетел на пологий берег и бросился бежать вперед. Вертухи тотчас выплюнули его и умчались в свое болото пища, как крысы.

   Впереди их поджидала новая напасть, представленная в виде огромной узкой пасти какого-то подземелья, увенчанного громадной цветущей клумбой, вход в которое был усыпан каменными обломками. Не смотря на столь мрачный вид, из этого подземелья в лицо Киру пахнуло свежестью и он услышал звук множества струй воды, бьющей из потолка в подземный бассейн. Радостно вопя, от помчался вниз и, вбежав в темное, мрачное подземелье, закричал еще громче, когда увидел, что он не ошибся. Действительно, теперь двигаться им нужно было по пояс в чистой и довольно теплой воде. Сняв с головы сферу, он нырнул в воду и поплыл, извиваясь всем телом, словно болотная вертуха. Вскочив на ноги, он быстро пошел вперед, подставляя лицо под тугие струи, бьющие с потолка и вскоре здорово поплатился за такую беспечность.

   Под потолком находились не только сопла этих фонтанов наоборот, но и вращающиеся цилиндры с длинными и прочными крестовинами, к которым были привязаны на толстых канатах какие-то тяжелые боксерские груши. Вот под одну из них он и попал, схлопотав прямо по физиономии такой мощный удар, что тут же оказался в воде. Наскоро прополоскав сферу от грязи и смыв её остатки с головы, Кир надел шлем и опустил забрало. Теперь ему стало хорошо видно, что таких цацек в воздухе крутится изрядное количество и если он хочет дойти до выхода, то ему нужно быть начеку. И все равно, не смотря на то, что его еще трижды сбивало с ног, он остался доволен, поскольку хотя и промок, как мышь, сделался в итоге чист, словно стеклышко.

   Далее их ждала сплошная череда ям, высоких бугров, барьеров из каменных блоков, дощатых щитов, лабиринт, сколоченный из дубовых брусьев и прочая подобная чепуха, протянувшаяся километра на три, которую он преодолел играючи и даже не сбив дыхания. Зато после этого им вновь пришлось ползти по раскисшей от воды голубоватой глине сквозь замысловатый лабиринт из сучковатых пеньков и дощатых ограждений, сквозь которые приходилось буквально протискиваться под крышей из колючей проволоки, но над головой у них уже никто не стрелял из пулеметов. В результате, выбравшись из этих тисков, он снова был весь грязи, но это была уже практически стерильная грязь и если не считать того, что все они стали похожи на привидения, все было прекрасно.