Рыцарь моего сердца

– Выглядит очень уютно, Вильгельм, – сказал он, пересекая маленькую, освещенную костром поляну и глядя на жену.

– Oui, – улыбнулся герцог. – Только не для твоей жены, к несчастью. Она ранена, ее сбросил жеребец. – Брэнд соскочил с коня и наклонился к жене:

– Рана серьезная?

– Немного болит голова, – успокоила она, услышав в голосе Брэнда нежную заботу.

Он легким движением пальцев ощупал ей голову.

– Никакой открытой раны, только шишка с мой кулак.

Ей очень хотелось повернуться к нему для поцелуя, но Брэнд уже выпрямился. Он смотрел на герцога с таким раздражением, что Данте соскользнул с седла и осторожно подошел к брату.

– Вильгельм, почему ты не привез ее в Эверлох? – угрожающе спросил Брэнд.

Оба молча смотрели друг на друга, потом герцог ответил:

– Я ушел из замка пешком, а конь леди сломал шею.

– И как долго ты пробыл с ней?

Вильгельм улыбался, но в его стальных глазах пылал огонь, который, он надеялся, не сожжет их дружбу. Он знал, о чем думает Брэнд, однако не собирался его переубеждать. Тот должен решить сам.

– Достаточно, чтобы сделать то, чего ты опасаешься. – Бринна хотела запротестовать, но ее парализовал знакомый лязг меча.

– Брэнд, убери свой меч! – Данте шагнул к брату. Он не верил своим глазам.

Герцог оттолкнул его, внимательно следя за Брэндом. Тот дрожащими руками сжимал поднятый меч, в страхе и ярости молясь: «Нет, Бринна, пожалуйста».

– И ты сделал, Вильгельм? Скажи мне.

– Non, друг, ты скажи мне, – холодно ответил герцог. Зловещее молчание повисло в воздухе, пока Брэнд смотрел на человека, которому с детства привык во всем доверять. Одержимый демонами предательства, он снова балансировал на краю пропасти. Но это же Вильгельм. Разве лучший друг мог его предать? Брэнд знал ответ – и сразу опустил меч.

– Умоляю, прости меня, Вильгельм.

Герцог шагнул к нему, любовно погладил по щеке.

– Уже простил, ami. – Он успокаивающе сжал руку Данте и направился к лошадям. – Но больше не проверяй меня. Иначе я выпущу тебе кишки прямо на глазах твоей прекрасной жены, – бросил он через плечо.

Вложив меч в ножны, Брэнд взглянул на жену, и его сердце перевернулось от того, что он пытался отрицать. Господи, он проиграл. Но разве так уж опасно полюбить ее? Он испугался, поняв, что любовь к Бринне намного сильнее его прежних чувств к Колетт. Да и Бринна отнюдь не самовлюбленный, испорченный ребенок, она доказала преданность своему дому и всем людям, находившимся под защитой ее отца. Бринна терпелива и любит его, любит, даже когда он ведет себя как варвар. Черт, она уже привела его на край земли, и он следовал за ней. Закрыв глаза! Но вместо падения она показала ему то, что сродни полету.

Он встал на колени, поднес руки жены к губам:

– А ты? Простишь меня, Бринна?

– Да, – сразу прошептала она. – Брэнд, я…

– Не волнуйся. Поедем домой, тебе надо несколько дней спокойно полежать.

Он поднял ее с холодной земли, поцеловал в макушку, хотя и собирался полчаса назад придушить за то, что она заставила его так беспокоиться. Она закрыла глаза и поудобнее устроила голову на плече мужа. Брэнд чувствовал ее теплое дыхание и тихо постанывал, идя к лошади. Ему хотелось избавиться от присутствия Вильгельма и брата, он хотел взять ее прямо здесь.

– Бринна, – прошептал он, замедляя шаг.

Он хотел сказать ей, как счастлив, что нашел ее, как даже мысль о том, что он может ее потерять, чуть не лишила его рассудка. Бринна ждала продолжения, но он больше не произнес ни слова, только еще крепче обнял и прижался щекой к ее макушке. Голос у него был хриплым от страсти, жаждущей удовлетворения. Страсти, а не любви, подумала Бринна и спросила:

– Колетт еще в Эверлохе?

– Да. – Он почувствовал, как она замерла, и вздохнул. – Но я не позволю, чтобы моя жена убегала каждый раз, когда я разговариваю с женщиной. Мы должны поговорить. Ты недостаточно доверяешь мне.

– Я недостаточно… – От ярости Бринна даже не смогла закончить фразу. – А почему я должна тебе верить? Ты не только пытаешься скрыть правду, что любишь Колетт. Ты захватил мой дом и сделал меня женой, чтобы удовлетворить свою норманнскую похоть. А теперь еще насмехаешься надо мной, приведя в дом любовницу, чтобы она тоже могла надо мной посмеяться.

Брэнд остановился. У него возникло искушение бросить ее на землю.

– Я уже говорил, что не люблю Колетт. Но тебе, кажется, очень трудно поверить мне… Когда ты поправишься, мы еще раз обсудим это. – Он пошел дальше. – Прощаю обвинение в том, что я насмехаюсь над тобой или позволяю это другим. Я понимаю, шишка на голове делает тебя совершенно глупой.

Брэнд подошел к жеребцу и осторожно посадил ее в седло, но от резкого движения голова у нее разболелась до тошноты, и Бринна попыталась отстраниться, когда муж сел позади. Однако тот лишь крепче обнял ее за талию.

– Как только мы вернемся в замок, я поручу Алисии ухаживать за тобой. И перестань ерзать у меня на коленях. Иначе я займусь с тобой любовью, а потом буду раскаиваться, что причинил тебе еще больший вред.

Бринне хотелось закричать.