Рыцарь на мотоцикле

– Решено. Пусть будет сарафан, – произнесла девушка. – В конце концов, свидание все-таки.

Она подошла к компьютеру и проверила почту.

Дрозд уже ответил.

«Отлично. В 14.45 в субботу я буду на твоей станции, – писал он. – Как я тебя узнаю?»

Лара задумчиво почесала нос.

Можно было бы послать Дрозду свою фотку, у нее, кажется, была пара приличных на ноуте.

Она отыскала обе и прикрепила к письму. На одной фотографии Лара запечатлена в полный рост. Она в пол-оборота стояла на мосту, глядя на воду. На горизонте садилось солнце, и его последние лучи окрашивали ее волосы в золото. На второй фотке Лара широко улыбалась в объектив, так, что были хорошо видны и веселые веснушки на носу, и искорки в серых глазах.

«Вот тебе фотки, по ним ты меня точно узнаешь. А если даже нет, то я буду в коротком желтом в синюю клеточку сарафане и босоножках. А как мне тебя узнать?» – написала Лара.

«Интересно, как он выглядит?» – думала она. У нее даже примерного представления не было. Дрозд мог одинаково оказаться и пухленьким низкорослым блондином, и длинным худым брюнетом.

Ответ пришел как всегда быстро.

«Ты настоящая красавица. Я такой тебя себе и представлял.

А у меня сейчас нет под рукой фоток, так что послать их тебе в ответ не могу, извини. Придется тебе целиком и полностью положиться на то, что я тебя узнаю. А вообще не бойся, я уверен, что ни с кем тебя не перепутаю».

– Ну вот, – расстроилась Лара. – Никаких фоток он не прислал. – Она закрыла письмо Дрозда и выключила компьютер. – Ну и ладно. Так даже интересней, – подбодрила она себя. – Пойдем, Веник, молочка попьем, – позвала Лара собаку и вышла из комнаты.

На поселок уже опустилась ночь. Фонари на улице не горели, поэтому Лара, никогда не любившая яркий свет, зажгла на террасе ночник.

Молоко было холодным. Девушка плеснула немного в миску Венику, себе налила полную чашку.

– Печенье будешь? – спросила она у пса. Тот сел перед ней, метя хвостом пол и умильно заглядывая ей в глаза. – Понятно, будешь, – констатировала Лара. – Когда это ты отказывался!

Она разломила напополам «Юбилейное» печенье, одну половинку протянула псу, другую оставила себе.

Стояла тишина, было слышно только, как поют сверчки и как Веник, причавкивая, лакает молоко.

– Эх ты, свинтус! Половину, как всегда, разлил! – Лара потрепала пса по загривку, принесла из кухни тряпку и принялась вытирать молочную лужу вокруг миски.

Допив молоко, девушка с ногами устроилась на тахте.

Пес прыгнул к ней, положил на колени голову и передние лапы. Девушка принялась перебирать шерсть у него на спине, теребить мягкие плюшевые уши.

Она думала про Данилу и про Дрозда. Теперь, уже постфактум, согласившись встретиться, она не знала, правильно ли поступила. Лара испытывала непонятное, ничем не объяснимое чувство вины по отношению к обоим. К Дрозду – потому что не сможет ответить на его чувства, к Даниле – потому что встречается с другим. И хотя она точно знала, что Данила влюблен в какую-то неведомую ей девушку, почему-то она воспринимала его своим парнем. Виной ли тому были их доверительно-дружеские отношения или сегодняшние хождения за руку, Лара не знала. До сих пор при воспоминании о прикосновении его руки ее охватывала истома. Она замирала, ей хотелось снова и снова, вспоминая, переживать эти минуты, когда они шли с пляжа домой.

Лара грезила наяву. Ей казалось, она плывет в лодке по огромной теплой реке и рядом с ней Данила. Она смотрит в его удивительные глаза, улыбается ему, переплетает свои пальцы с его…

От грез девушку пробудил Веник. Он завозился у нее на коленях, свернулся в клубок, засопел.

– Пойдем спать, зверюга, – произнесла Лара. Ее взгляд упал на висящие на стене часы, стрелки на них показывали два. – Что-то мы с тобой сегодня засиделись, завтра опять будем дрыхнуть до одиннадцати.

И поставив на пол пса, она погасила ночник и отправилась к себе. Сонный Веник нехотя побрел за ней.

Глава 7

На автобус, едущий до райцентра, Лара едва не опоздала. Успела в последний момент, впрыгнула, когда водитель уже готовился закрыть двери.

«Видимо, опаздывать на автобусы – моя тяжелая карма, – подумала девушка. – Одно хорошо, сегодня она не сработала, я все-таки успела».

Заплатив за проезд, Лара уселась у окна. Ветерок приятно обдувал разгоряченное лицо.

Девушка не могла припомнить другого такого жаркого лета; в основном, подмосковное лето – это пара-тройка умеренно теплых недель, а все остальное время дожди. А нынешнее выдалось прямо-таки южным, чему Лара, не скрывая, радовалась. Жару она любила и переносила ее легко.