Рыцарь нашего времени

– Ключи, которые ты ищешь. Они всегда у тебя там, когда ты возишь с собой книгу.

Она молчала, потому что сказать ей было нечего. Он выглядел плохо, очень плохо – глаза прочерчены лопнувшими сосудиками, веки – в синих прожилках, но был так же чисто выбрит, как и всегда, и пальто сидело на нем безукоризненно. «Манекен».

– Полина...

Его голос сорвался, ушел в хрип, и ему пришлось откашляться, чтобы продолжить.

– Полина, прости меня.

Он сделал к ней шаг, но девушка непроизвольно отшатнулась, и это заставило Крапивина остановиться.

– Я... Прошу тебя, скажи, что я должен сделать, чтобы ты простила меня! – вырвалось у него, и на долю секунды она почувствовала острую жалость, отзывающуюся болью в горле. Он казался больным, он казался невероятно несчастным и жалким.

– Не могу, – одними губами сказала она, но он понял.

– Но почему? – Лицо его, и без того бледное и нездоровое, побледнело еще больше.

Она отвела глаза, глядя на выщербленный асфальт под ногами – весь в мелких лужицах, в которых отражались кусочки неба. Поймав один синий кусочек и удерживая его взглядом, Полина прошептала то, что не могла сказать, глядя на Дениса.

– Потому что ты виноват в его смерти.

Она не смотрела на Крапивина и потому не увидела, как изменилось его лицо. Ужас, отразившийся на нем, сменился тоской, и вдруг оно застыло, словно лишившись всякого выражения. Он шагнул назад, не отводя взгляда от Полины, отвернулся и пошел прочь, не оборачиваясь.

Она не поднимала глаз до тех пор, пока не почувствовала, что он исчез за углом школы. Во взгляде ее застыла безнадежность человека, лишившегося счастья и понимающего, что случилось это по его собственной вине. Пальцы замерзли, хотя день был не холодный, и ей с трудом удалось расстегнуть верхние пуговицы пальто, которое отчего-то стало тяжелым, тянущим ее вниз, давящим на плечи.

Ключи оказались там, куда она всегда их бросала, когда брала с собой книгу, – между обложкой и ближней стенкой сумки.

* * *

Полина вернулась домой, вошла в квартиру, села на корточки и привалилась к стене. Обычно дом помогал ей, но сегодня Денис Крапивин застал ее врасплох, и она никак не могла прийти в себя. Напротив висел ее рисунок – стены песочного дворца, за которыми поднимается море, – и она задержала взгляд на оплывающей башенке. Один из самых ранних ее рисунков, полудетских, очень любимый дедом.

Стоило ей вспомнить о нем, как зазвонил телефон. Она знала, что звонит дед, еще до того, как увидела номер, высветившийся на определителе.

– Поленька, Швейцарца нашего арестовали, – сказал он взволнованно, не поздоровавшись. – Ты можешь себе представить? Арестовали за убийство Димы.

* * *

Новость об аресте Семена Швейцмана разнеслась быстро. Макар с Сергеем знали о ней через час после того, как Полина, услышав об этом от деда, ахнула:

– Кого?! Семена? Не может быть! За что его арестовывать, он ни в чем не виноват!

* * *

– Не арестовали, а задержали, – уточнил Бабкин, осторожно наведя справки через Мишу Кроткого, решив, что в данном случае его интерес к делу не может им ничем повредить. – Так я и думал, что по взрывчатке выйдут на исполнителя.

Позже выяснилось, что оперативная группа, работавшая по этому направлению, нашла несколько сохранившихся фрагментов взрывного механизма. Сопоставление их с базой данных вывело следователя на другое преступление, совершенное десять лет назад аналогичным способом. Человек, отсидевший по тому делу, оказался бывшим спецназовцем, имевшим опыт работы с взрывными устройствами. Звали его Петр Петрович Арефьев.

– Заряд был заложен в двух местах: под бензобаком и в шлеме, – объяснял Сергей Илюшину. – Сработал от дистанционного сигнала. Устройство кустарное, исполнитель перестарался с тем зарядом, что был в самом мотоцикле, и оттого взрыв получился слишком мощным. Много ли там нужно...

Для того чтобы спрятать вторую часть заряда в шлеме, требовался доступ к нему. Это означало, что со шлемом поработал кто-то из тех, кого Силотский хорошо знал и кто мог беспрепятственно взять его шлем минимум на час, не вызывая подозрений.

– Внутри шлема есть так называемый слой безопасности, в нем-то и замаскировали взрывчатку. Под «скорлупой», то есть под внешней оболочкой шлема. Но для этого, как ты понимаешь, требовалось разрезать внутренний наполнитель, а потом аккуратно зашить его снова. Логично предположить, что один человек – знакомый Силотского – воспользовавшись подвернувшейся ситуацией, взял его шлем, а второй проделал всю работу.

Выйдя на предполагаемого изготовителя взрывчатки, следственно-оперативная группа выяснила, что он ходил в тот же спортивный зал, где занимались Силотский и Швейцман. Свидетели показали, что он был знаком с обоими и не раз беседовал с Семеном Давыдовичем. После проверки телефонных звонков бывшего спецназовца установили, что спустя полчаса после взрыва им был сделан телефонный звонок – один-единственный, на номер, который был зарегистрирован на Семена Швейцмана.