Рыцарь нашего времени

Звонок этот был одновременно и бесполезным, и неразумным. Димуля растерялся, услышав то, что говорил ему Гриня сбивчивым голосом. Слова пролились в Димины уши единым фоном, неразборчивым комком из междометий, всхлипываний и сбивчивых объяснений. Гришка был неадекватен, и это был факт. Но Дима-то был в порядке. Сориентировавшись, Димуля вдруг загорелся неожиданной идеей. Деловитым тоном он уточнил место и время, а также иные обстоятельства произошедшего. Когда выяснилось, что его ненавистный бывший босс и как бы друг лежит на газоне практически напротив «Стакана», Димуля немедленно уточнил, вызваны ли все нужные службы, и пообещал, что займется этим. И он действительно занялся, он не соврал. Он занялся этим немедленно.

Результатом этого стало то, что на место аварии практически незамедлительно была выслана дежурная съемочная бригада новостей. Они успели заснять и то, как бригада «Скорой помощи» забирает живописно истекающую кровью Ирину, и то, как неадекватно ведет себя некий продюсер, широко известный в узких кругах. Григорий кричал и требовал, чтобы его посадили в «Скорую» вместе с Ириной. Он не хотел отпускать ее одну, он боялся за нее, но со стороны его поведение выглядело скорее ненормальным. Он мешал работе «Скорой» и громко что-то кричал. Если уж на то пошло, он действительно выглядел пьяным. Когда Димуля увидел запись — он решил, что это и есть ответ на все его молитвы. Шанс решить все раз и навсегда был дан ему свыше. Он просил об этом, и Господь услышал его молитвы. Разве нет? Разве то, что произошло, — не промысел Божий? И разве Гришка не виноват во всем сам? Запись была просто великолепной.

Димуля думал недолго. В течение часа из записи был сделан сюжет, еще полчаса ушло на согласование включения этой «жареной» новости в эфир следующего новостного блока сначала Первого канала, а потом и других каналов тоже. Дима работал, как сумасшедший. Звонил, объяснял, пересылал файлы через Интернет. Сюжет вышел и вызвал широчайший резонанс. Было даже решено немедленно изменить сетку вещания и изменить тему вечернего обсуждения на канале, которая должна была раскрывать вопрос подростковых самоубийств — довольно затасканный и много раз уже освещавшийся.

Димуля взял удар на себя, это был его звездный час. Он нашел экспертов, нашел звезд и также договорился с несколькими врачами, с представителями полиции и ГИБДД, а также с парочкой всегда готовых высказаться депутатов. Съемка с места происшествия была обречена стать звездным материалом. Говорили о «беспределе на дороге», об «убийцах за рулем», а на заднем плане распростертое и окровавленное тело Ирины подогревало эмоции. Программа вышла и имела достойный рейтинг.

— Ребята, «жестим», — инструктировал журналистов Димуля. — Пора уже перестать оправдывать убийц на дорогах.

— Это же Гриня?! — аккуратно напоминали ему некоторые из коллег.

— Именно! Если мы станем покрывать такое, да еще потому, что преступление совершил наш коллега, мы сами станем соучастниками! — твердо заявил Димуля. Его позиция оказалась очень симпатична руководству канала. Гриню предали анафеме и заклеймили. Его поведение было признано неприемлемым и достойным всяческого порицания. Было решено собрать деньги и помочь пострадавшей Ирине. Депутаты пообещали взять все на контроль. Доктора привели в пример ужасающую статистику. Было много слез и трогательных моментов. Гришина карьера в «Останкино» была разрушена одной-единственной программой. С его будущим на телевидении было покончено раз и навсегда, в то время как он ни о чем этом не знал и лежал в шестиместной больничной палате в гипсе и под капельницей, врачи решили подстраховаться на всякий случай. Никогда не знаешь, какие внутренние повреждения могут быть. Гриша лежал и думал о том, как бы дать взятку медсестре, чтобы узнать, в какой палате лежит Ирина. Мысль о ней жгла его изнутри, ему хотелось взять ее за руку, попросить прощения, хотелось убедиться, что все обойдется, а перспектива того, что он все же разрушил ее молодую жизнь, уничтожил ее жизнь и даже убил ее, пугала его и заставляла покрываться испариной. И уж конечно, в этот момент на свою уничтоженную карьеру Грише было глубоко наплевать.

Часть 2 Только бизнес

Глава 1 Радиомолчание

Лето тянулось ужасно медленно, пока я лежал в больнице, но когда я из нее вышел, оно полетело со скоростью, от которой меня подташнивало и кружилась голова. Меня продержали в больнице две недели, больше из осторожности, чем из реальной необходимости от чего-то лечить. В палате помимо меня должно было лежать еще пятеро, но положили только троих, один из которых постоянно стонал, не давая нам, остальным, спать по ночам. Мне делали какие-то уколы, просвечивали аппаратами, с равнодушием принимали конфеты и коньяки из рук моей мамочки или сестер. На лице у врачей было написано усталое раздражение. «Лучше бы уж деньгами!» — говорили их лица, но все продолжали нести конфеты и спиртное.