Рыцарь ночного образа

— Нет, — сказала она. — Просто хочу кое-что сказать. Я тогда была худенькая, не красила волосы и была очень привлекательна. Мне тогда было пятнадцать, и я не гуляла с мальчиками. Я была хорошенькая, как любая девочка в моем возрасте. И вы можете себе представить, что произошло. Управляющий магазином стал все время ходить мимо меня, и каждый раз касаться моего тела. Сначала руки, он каждый раз слегка щипал меня за руку, потом плечи, потом дело дошло до ягодиц. Я рассказала об этом подружке. Она мне посоветовала делать вид, как будто я ничего не замечаю, просто попытаться игнорировать это, может он потом и перестанет. Но она не знала Чарли. Он стал щипать меня сильнее и крутиться рядом все дольше. Что мне было делать? Не замечать этого? Я сказала подружке, она мне опять посоветовала отвести его в сторонку и честно поговорить с ним. Сказать ему, что к такому поведению не привыкла. Я так и сделала. Я пошла к нему в кабинет позади магазина. Была суббота, после обеда, в середине лета. Я сказала: «Мистер Портер, думаю, что вы ведете себя нечестно и некрасиво». «Что вы хотите этим сказать?» — спросил он у меня. «Мне кажется, — сказала я, — вы пользуетесь своим положением и позволяете себе вольности, которые мне не нравятся, потому что я получила приличное воспитание». Но Чарли только ухмыльнулся. Он подошел ко мне и положил свои руки мне на ягодицы. «Вы это имеете в виду?» — спросит он меня. Потом он меня поцеловал. А потом со мной было покончено. Я пыталась бежать, Чарли стал меня толкать в другую сторону. Он закрыл дверь кабинета прижал меня к большому столу и силой овладел мною. Он лишил меня девственности прямо на этом столе. Ему было около сорока, рыжие волосы были уже с проседью. Вы знаете, о ком я говорю, о типе людей, которые, как здоровые быки, и я влюбилась в него. Должна сознаться что он сделал меня счастливой в то лето, и память о нем — до сих пор самое ценное, что у меня есть. Говорят, что с девственностью теряешь и сердце. Ничего не могу сказать. Многим девушкам это сначала не нравится, но я должна сознаться, что мне понравилось с самого начата.

Она вытерла глаза кончиком скатерти.

— Это конец истории? — спросил я ее.

— Нет, — сказала она, — это не конец, это только начало. Я ему надоела в конце концов. Он сказал, что жена все узнала, и он должен меня уволить. Некоторые девочки сказали мне, что у него будут неприятности. Он не мог меня уволить, потому что мне тогда было всего пятнадцать. Но у меня было гордости в избытке, поэтому я упаковала вещи и перебралась в Пенсаколу. Потом в Новый Орлеан. Потом в Мемфис. До этого я никогда не работала в доме, а тогда пришлось, потому что мне надо было заплатить за аборт, который мне пришлось делать.

Лота я подцепила на улице. Он выглядел как ребенок. Такой худенький и немного жалкий. Меня очень тронуло, что он вел себя со мной по-детски. Он казался таким одиноким, я полюбила его, правда. Он спал в моих объятиях, как спал бы младенец, а когда проснулся, спросил не поеду ли я с ним к нему домой и не соглашусь ли стать его женой. Я сначала засмеялась. Мне это показалось смешным. А потом я подумала: «Прекрасно, раз парень говорит, то секс, в конце концов, это не только, когда два человека прыгают друг на друге, это нечто гораздо большее!» Поэтому я сказала: «Да», и мы отправились в путь на следующее же утро…

— Что мне теперь делать? — спросила она.

— С чем? — спросил я ее.

— С тобой, — сказала она. — С той минуты, как я увидела тебя, с самого первого взгляда на это мощное тело, я сказала себе: «Твоя песенка спета, Мэртл!» Так что мне делать?

— Хорошо, — сказал я, — если чья-то песенка спета, надо, чтобы она была спета в хорошей компании.